1915-й. Новоселье
Крепп привёз Елизавету на квартиру, которую предоставили ей родственники, уехавшие на долгий срок во Францию. Их поверенный, знавший Бережинскую в лицо, собственноручно передал ей ключи, смерив Креппа подозрительным взглядом.
«Да что им всем рожа моя покоя не даёт, — подумал он с раздражением. — Будь тут хоть двадцать всевозможных уродов и негодяев, а смотреть всё равно на меня будут».
Вошли в квартиру. К приезду девушки здесь всё вымыли и проветрили, пахло свежестью, а не затхлостью давно пустующего дома.
«Хорошо живут бояре… Голодранцам не чета», — он прошёл в гостиную, покрутил в руках статуэтку, вернул её на место со стуком, задев керамического ангела. Ангел упал и разбился.
Елизавета вздрогнула, потом улыбнулась.
— Ну что же вы, дорогой, так неаккуратно… Как вас по имени-отчеству величают? — спросила она, чтобы сгладить неловкость.
— Андреем Орестовичем, — сказал Крепп. — Вы, вот что… Я ватрушки люблю… И Дмитрий мне их передал… К именинам.
— А разве у вас сегодня именины, Андрей Орестович? — спросила Елизавета. — Нет, не может быть. Андрей именинник в декабре…
«Вот пристала-то», — закатил глаза Крепп.
— Мы с маменькой именно в этот день отмечали, — сказал Крепп. — Так что с ватрушками?
— О, простите великодушно, — всплеснула руками Елизавета и куда-то побежала. — Я сейчас чай организую.
— Тьфу! Не стоит, Елизавета Павловна! — крикнул он ей вслед.
Крепп залез в оставленный у порога саквояж, раскрыл его. Из туеска, накрытого полотенцем, шёл сдобный запах. Он начал выкладывать творог из ватрушек, в трёх из них нашёл то, что искал — свёрнутые в несколько раз листки с мелкими буквами. Он успел спрятать их в карман, когда вернулась Елизавета.
— Пожалуйте к чаю, Андрей Оркестрович, — сказала Елизавета, пытаясь сохранить невозмутимость. — А что же вы?
— Не утерпел-с, простите, — сказал Крепп, краснея и вытирая липкие руки о жилет. — Как запах учуял, самообладание потерял. Я пойду, Елизавета Павловна, не смею вас задерживать.
— Идите, конечно. С именинами вас, — сказала Елизавета, рассматривая переломанные ватрушки.
***
Уманский вышел из родительского дома в отвратительном настроении, не успел вернуться, как всё катится по одному месту небезызвестному, да и в известном направлении.
«И что за приятель? О приятелях вспоминают обычно тогда, когда начинаются проблемы…» — дернул бровями Уманский, конверт переданный распечатывая вручную. И без ножей обходился прекрасно, он бы его в кармане явно носил не для использования по назначению… Развернул письмо, датировано оно было буквально днём назад, даже и к лучшему, и обомлел. Его звали секундантом на дуэль, и не абы кто, а друг его хороший, не разлей вода, Тимофей Чижевский. В начале войны они с ним разошлись, неужели тоже был комиссован? Спасибо хоть предупредил загодя — до назначенного события было ещё время, и Алексей чётко знал, что ответит согласием. А пока…
В доме, в котором остановилась прекрасная девушка, он знает не менее прекрасную дамочку, что предоставит ему квартиру под сдачу за сущие копейки и одну его обаятельную улыбку. «Вот сюрприз-то будет, как из одной парадной выйдем».
Зашёл в небольшую пекарню, взяв шоколадных пирожных с посыпкой, самые дорогие, по пятьдесят копеек, хлеба, да чая, будет своё «долгое проживание» отмечать.
***
— Лилия Андреевна, вы просто чудо! — мужчина поцеловал дамскую руку, что освободилась от перчатки, останавливаясь напротив глаз. Пока Лилия отвлеклась, мягким движением вытянул из цепких пальчиков ключи.
— А вы, Уманский, нахал! — засмеялась бархатно женщина, но ничего, у них ещё будет время.
— Но вы должны признать, что обаятельный! — сделал отмечающий жест Алексей, чемодан оставляя за небольшой тумбой.
— Несомненно! — повела плечами женщина, раскуривая тонкую трубку.
— Однако, — лязгнул парень связкой ключей, — мне пора на назначенную встречу, почаевничаем с тобой позже.
— И для этого я так спешно выгоняла бывших жильцов, а? Что за жизнь… Хорошо хоть, что они не помнят, что заплатили сразу и за тот месяц и свалили на своё беспамятство. Шампанского? — склонила женщина голову на бок с любопытством, подходя к стеклянному серванту.
— Отныне только водку, но мне правда пора, — выпутался из загребущих и ласковых женских рук Уманский. — Плату клянусь не задерживать.
Лилия обиженно поджала губы, но спорить не стала, выходя из помещения первой, хорошо, что она жила на Литейном проспекте, что отсюда был не так далеко, но не через дорогу.
Пару раз провернув ключ, офицер направился к выходу, сверившись с часами. Ровно шесть.
Изображение Юрия Антоненко с Pixabay
Автор публикации
1 Крепп безусловно душка. Такой герой, который обычно нравится зрителям/читателям, а мне нравится гармоничность и непринуждённость, с которыми он вляпывается в мелкие неприятности, и как из них выходит.
— У вас именины в декабре.
— А вот мы с маменькой…
Главное, не теряйся, парень 👍
2 Генерал, оказывается, дамский угодник. И так как я уже настроена на Лизу, то успела слегка взревновать к Лилии, но нет, всё хорошо, на встречу он собрался именно к Лизе. Однако запомним, что льстить дамам и обращаться с ними он умеет, посмотрим, как это проявится в дальнейшем.
3 Лиза с остатками невозмутимости на высоте. Ни битые статуэтки, ни раскуроченные ватрушки — ничто не способно вывести её из равновесия.
Настроение: хочется сдобных ватрушечек 😊 И, пожалуй, то пирожное за 50 копеек.
Крепп лёгкий) Думаю, один из самых любимых персонажей у меня в плане того, как шёл. Ему не нужен сюжет, он вокруг него сам строится.
Генерал… О, этот генерал) С ним было всё вроде понятно, но ничего не понятно. Открытый и закрытый одновременно, но главный вопрос — за кого он?)
Лиза безупречна в любви к людям. Пусть с налётом наивности, но характер редкий. Очень комфортная во взаимодействиях.