Возвращение. Нечего скрывать
Этьен вернулся от Ланса в мрачном расположении духа, и Марси шагнула к нему навстречу, успокаивающе провела по спине, коснулась нахмуренного лба прохладной рукой.
— Ланс не хочет видеть епископа Дорбьена во главе церкви, — сказал Этьен. — Ты же слышала, недавно ему было абсолютно всё равно, а теперь он упёрся.
— Значит, епископ прав, и без Кристель не обошлось. Мы поговорим с Лансом все вместе, не думаю, что он сможет оспорить наши доводы. Но мне нужен день или два, чтобы подготовиться.
Прежде всего маркиза вызвала Ирму и велела ей принести любые бумаги из покоев Кристель. Ирма добросовестно обыскала каждый угол, каждую полку в комнате, но вернулась ни с чем.
Тогда Марси отправила за Матисом, назначив встречу с ним на площади перед замком.
— Вы желали меня видеть, маркиза? — спросил Матис, появившись через несколько минут за её спиной. — Странное место вы выбрали.
— Отнюдь, герцог, — ответила Марси. — Пусть все видят, что мы не скрываемся.
— Действительно, нам нечего скрывать, — усмехнулся Матис, подходя к ней вплотную.
Марси невольно отпрянула.
— Держитесь на расстоянии, герцог. Этьен может увидеть.
— Я вас не понимаю, маркиза. То вы хотите, чтобы все нас видели, то не хотите, — насмешливо сказал Матис.
— Герцог, мне нравится, когда вы улыбаетесь, но тема предстоящего разговора сотрёт улыбку с вашего лица.
— Вы меня заинтриговали, маркиза.
— Вы заметили, что после возвращения из поездки Кристель развила небывалую активность? Она успела не только испортить настроение епископу, но и обратить на себя внимание Ланса? Видели их горячие объятия у камня?
— Видел, маркиза. По-моему, вы преувеличиваете.
— Вот вы уже и не улыбаетесь, герцог, — заметила Марси. — Вы знаете повадки Ланса? Он не пропускает ни одной женщины. Пусть ни одна не смогла увлечь его надолго, но сия участь ждёт и Кристель.
— С чего вы взяли?
— Я изучила его нрав, герцог. Да, Ланс такой. А Кристель движет желание получить его благосклонность. Пусть вас не вводит в заблуждение её кроткий вид, она знает толк в интригах и ловушках.
— Но и я успел присмотреться к вам, Марси, — сказал Матис. — Скажите без предисловий, чего вы хотите и в чём ваша выгода.
— У Кристель есть бумаги, которыми она шантажирует епископа Дорбьена, — быстро проговорила Марси, с сожалением отметив, что её чары на Матиса больше не действуют. — Епископ опасается, что она покажет их Лансу, и тот поверит ей, а не ему. Необходимо уничтожить эти бумаги. Моей выгоды нет, Матис. Мною движет любовь к Этьену, — на этих словах губы Матиса изогнула ехидная улыбка, но Марси сделала вид, что не заметила. — Этьен видит в епископе опору, нам нужен этот человек.
— А если Ланс специально послал Кристель за теми бумагами?
— Нет. Это инициатива Кристель, которая в случае удачи одним выстрелом убьёт двух зайцев: докажет, что по своей прихоти может убрать любого, и снова обратит на себя внимание Ланса. Кристель близка к Зефирайн и при этом намного коварнее её. Это Кристель вынудила уехать мадам де Лорентин, а уж избавиться от Зефирайн ей не составит труда.
— Мне кажется, вы приписываете Кристель демонические черты, которыми она не обладает, маркиза.
— Всё происходит на ваших глазах, Матис. К кому она бросилась вчера, едва приехала в замок? К Лансу. С кем провела несколько часов в кабинете герцога Карла? Кто обнял её на площади? Знаете ответ, Матис? Вы забираете эти проклятые бумаги, Кристель лишается доверия Ланса, Дорбьен становится во главе церкви, вы получаете девчонку.
— Я подумаю, маркиза, — сказал Матис, — но не обещаю.
— Я верю в ваше благоразумие, Матис, — с улыбкой сказала Марси. — Возможно, другого шанса не будет.
Остаток дня Матис приглядывался к Лансу. Тот был увлечён Зефирайн, но что ему мешало увлечься двумя девушками одновременно? Кристель в замке не было, и Матису её не хватало.
В одном из переходов он столкнулся с Агнесс, которая не упускала случая позаигрывать с ним при встрече. В этот раз Матис сделал попытку обойти её.
— Вы избегаете меня, герцог? — спросила Агнесс, прищурившись.
Её крупные яркие черты, которые обычно привлекали Матиса в бальном зале, сегодня показались ему грубыми и отталкивающими.
— Ни в коем случае, дорогая Агнесс, — улыбнулся он из последних сил. — Я очень тороплюсь.
— Куда, герцог? Бал ещё не начался, — её рука коснулась его щеки, и он дёрнулся от прикосновения.
— Замаливать грехи! — выкрикнул Тоби, появление которого они не заметили.
— Да, Агнесс, Тоби прав, мне давно следовало это сделать, — Матис без желания поцеловал её руку и скрылся за поворотом.
— Паршивец, — сквозь зубы проговорила Агнесс, обращая свои слова то ли шуту, то ли герцогу.
Матис направился к часовне. Он вошёл внутрь и сразу увидел Кристель, сидящую на лавке. Кроме неё никого не было. Герцог присел рядом с ней. Она повернулась к нему и чуть заметно улыбнулась. Матис взял её за руку. Он хотел бы знать, о чём она думает, но не решился нарушить тишину. Его мысли крутились вокруг Ланса и Кристель, Марси удалось заронить сомнения в его душе. Кристель способна на двойную игру, в этом он был уверен. И её слова о том, что она сделает всё, что прикажет Ланс, тоже наводили на размышления. Но если бы Кристель имела планы на Ланса, она бы чаще бывала в замке. А ещё и епископ тут каким-то боком замешан.
— Герцог, вы спите? — услышал он голос Кристель и открыл глаза.
— Не знаю, как это получилось, — рассеянно ответил Матис.
— Проводить вас в замок?
— Меня, деточка? — со вздохом спросил он. — Хорошее же у тебя обо мне мнение. Впрочем, проводи лучше в свою лесную глушь. Я устал от замка и его обитателей.
Они приехали в дом за рощей. Кристель помогла ему раздеться, он чувствовал себя разбитым.
— Ты опять во что-то ввязалась, Кристель? — спросил Матис. — У Этьена и епископа есть причины опасаться тебя?
— У Этьена? Нет, конечно, нет. Он брат Ланса, Ланс его очень любит.
— А у Дорбьена?
— Отчасти, — ответила Кристель, опустив глаза.
— Ты действуешь по приказу Гуадинота?
— Нет, — сказала Кристель.
«Значит, Марси права. Это её инициатива», — подумал Матис.
— Деточка, ты же понимаешь, с кем связываешься? Епископом не становится кто попало.
— Понимаю, Матис. И я сделала попытку поговорить с ним сегодня. Не знаю почему, но едва я услышала о нём, во мне возникла неприязнь. Он разрушит наш тихий мирок, он отстранит Белла…
— Но ведь нельзя основываться на неясных ощущениях, Кристель?
— Они подтверждены людьми из его прихода. Но вы правы, герцог. Неприязнь ослепила меня.
— Там, где ты жила… там было особое отношение к вере?
— Мы жили среди леса, герцог. Я видела только сумасшедшего отца, братьев и загонщиков. Но возможно не случилось бы непоправимого, если бы моя семья во что-то верила.
— У тебя хорошие манеры, Кристель. И ты вовсе не похожа на человека, жизнь которого прошла вдали от светского общества.
— Это заслуга юного виконта и Готье, — сказала Кристель.
— Не знал, что у Готье столько заслуг, но должен признать, он внушает уважение. Кристель, поговори с ним о епископе. Уверен, он посоветует тебе не связываться с этим человеком.
— Да что происходит, герцог? — не выдержала Кристель. — К чему все эти вопросы?
— Я беспокоюсь о тебе, — сказал Матис, привлекая её к себе. — И я очень не хочу, чтобы над твоей отчаянной головой сгустились тучи.
Он принял решение. Если Кристель проиграет в этой закулисной игре, то она только выиграет.
Он дождался, пока Кристель уснёт, осторожно поднялся с постели и осмотрел её комнату на предмет бумаг. Один из ящиков оказался заперт, но ключ был быстро им найден среди вещей Кристель. Матис открыл ящик и достал несколько свёрнутых листов, перевязанных лентой. Торопливо он пробежал их глазами. Речь шла о епископе и каких-то его злодеяниях, но вникать в суть было некогда. Герцог бросил их в огонь, а вместо них положил чистые листы, свернув их тем же образом.
Утром он не мог смотреть в глаза Кристель. Да, своими действиями он спасает в первую очередь её, но надо было сделать это иначе. Всё время, что он дегустировал графское вино, она где-то моталась, чтобы получить бумаги, которые он сжёг.
— Кристель, что бы ни случилось, знай, что я люблю тебя, — сказал он, прощаясь с ней на ступенях. Он свесился с лошади и поцеловал её.
Гарет, ожидающий его чуть поодаль, стронул свою лошадь с места.
Матис обернулся, проехав несколько шагов. Кристель всё ещё стояла на крыльце и смотрела на него с тёплой улыбкой.
Photo by Alicja on Pixabay
Автор публикации
