Возвращение. Министр
Перед отъездом Кристель зашла к Мэделин, чтобы поблагодарить её за помощь.
— Не хотите остаться, Кристель? — спросила маркиза с тёплой улыбкой. — Вы бы пришлись ко двору.
— Это заманчиво, ваше сиятельство. Боюсь, я уже навлекла на себя гнев министра де Берзье, а пробыла здесь меньше суток.
— Не принимайте это на свой счёт, такой у него характер. Могу я попросить вас передать письмо графу де Артуа? — с волнением спросила Мэделин.
Она долго думала, стоит ли ему писать, бралась за перо и бумагу и откладывала в сторону. Несомненно, чувства к нему не прошли бесследно.
— Конечно. И если хотите… вы можете уехать с нами.
— Рискнёте похитить любовницу короля?
— Да!
— Какая безрассудная решительность. А если Луис пошлёт за нами своих людей? Целую армию, которая камня на камне не оставит от этого вашего Монтрезеля?
— Мы что-нибудь придумаем.
— Наверное, я бы согласилась, Кристель, если бы знала, что он это устроит. Но король поднимет глаза к потолку, затем нахмурится и будет сосредоточенно думать, чего бы ему съесть на обед и не отправиться ли на охоту.
Мэделин отдала Кристель письмо и обняла её.
Ланс и Кристель ожидали в карете Матиса, который у фонтана прощался с Белиндой. Несколько раз он порывался уйти, но женщина что-то добавляла, и прощание продолжалось.
— Вы не расстроены неудачей, Кристель? — спросил Ланс, взяв её за руку. — Я бы мог проявить настойчивость, я должен был потребовать разобраться в датах, но вместо этого я просто согласился подождать год.
— Нет, герцог, я не расстроена, если вы остались довольны, — ответила Кристель с долей лукавства. — Министр тот ещё плут, и в следующий раз нам надо будет как следует подготовиться.
— Больше всего меня радует, что мы снова окажемся здесь вместе, — сказал Ланс чуть дрогнувшим голосом и поцеловал её руку.
Ворвался Матис и сразу же велел ехать.
— Чёрт знает что, — сказал он. — Белинда вымотала мне все нервы. Совсем ничего не понимает. За цветы какие-то благодарит, плачет, готова ехать в моё герцогство, хотя я объяснял, что у меня герцогства и в помине нет.
— Я взяла на себя смелость и отправила госпоже Белинде корзину белых роз от вашего имени, герцог, — сказала Кристель.
— А я-то думаю, кому обязан, — проворчал Матис. — Нет, но как же всё быстро. Бросить Версаль, бросить королеву и отправиться чёрт знает куда, чёрт знает с кем.
— Вы умеете обворожить, — улыбнулась Кристель.
— Да и вы не отстаёте, деточка, — сказал Матис. — Как бы тот англичанин не бросился вдогонку.
Кристель выглянула и послала воздушный поцелуй лорду Ашеру, который смотрел им вслед, пройдя несколько шагов за каретой.
Де Байе вышел встретить их и по лицу Кристель сразу догадался о результате разговора с королём.
— Ты же не сдашься, Кристель? — спросил он, помогая ей выйти.
— Нет, Пьер, — она через силу улыбнулась. — Но я очень устала. Хочу вернуться в Монтрезель. Завтра на рассвете мы уезжаем.
— А я не хочу тебя отпускать. Монтрезель не Версаль. Подумай, Кристель, что хорошего ждёт тебя там?
— Я недостаточно хороша для Версаля, Пьер. Будет правильно, если я сама это признаю.
— Кто посмел испортить тебе настроение? — шутливо спросил де Байе, заглядывая в её глаза.
— Королевский министр, — фыркнула Кристель.
— Какой негодяй! Сегодня же вечером он будет целовать тебе руки!
— Ты пьян, Пьер? — предположила Кристель.
— Трезв, но мы это исправим и закатим прекрасный ужин.
Начались приготовления, на время которых герцоги и Кристель разошлись по своим комнатам. В глубине души каждый из них хотел бы задержаться в Париже, но никто не осмелился бы в этом признаться.
Поздно вечером у дома остановилась карета, и де Байе, выглянув в окно, зашёл за Кристель.
— Идём вниз, дорогая, у меня для тебя сюрприз.
Кристель нехотя спустилась вместе с Пьером, он провёл её в малую гостиную, где их ожидал прибывший мужчина. Мужчина обернулся, и Кристель узнала в нём министра де Берзье. Губы министра дёрнулись в ухмылке, и он протянул девушке руку.
— Вот так встреча, мадемуазель, — сказал де Берзье, целуя её пальцы.
— Не назвала бы её приятной, — сказала Кристель.
— Так не пойдёт, мои дорогие, — вмешался де Байе. — Вы должны мне всё рассказать, чтобы я мог помирить вас. Франсуа, начни ты.
— Хм… Сколько раз я просил тебя держаться от Версаля подальше, Пьер? — спросил де Берзье, развалившись в кресле. — Твоя шпионка чуть было не испортила мне всё!
— А этот любезный господин не брезгует подделкой государственных документов, — сказала Кристель. — И позвольте заметить, это выходит у него совершенно бездарно.
— Франсуа, как ты мог? — де Байе театрально потряс руками, словно призывая тучи обрушиться на голову министра.
— Так получилось, — буркнул министр. — Но пока это лишь домыслы юной мадемуазель.
— Ах, домыслы, господин министр? А ваши обвинения в краже письма — доказанный факт?
— Дорогие, дорогие, остыньте, — сказал де Байе, поочерёдно обнимая их. — Думаю, каждый из вас в чём-то прав.
— Я бы хотел получить то письмо, которое это прелестное создание утащило у кузины королевы, — сказал Франсуа безапелляционно.
— Я готова обменять его на ваше признание при короле в подделке даты.
— Пьер, чёрт возьми, это неслыханная наглость! — воскликнул де Берзье.
— А я забыл вас познакомить, — спохватился де Байе. — Кристель, это Франсуа Филипп де Байе, герцог де Берзье, мой дорогой брат.
— Брат, Пьер? — растерялась Кристель.
— Вот именно, мадемуазель, — усмехнулся министр. — Странно, что ты отправил девушку в Версаль, Пьер, не сказав, кто я. Это твоё упущение?
— Отнюдь, я надеялся, что ты встретишь Кристель более учтиво, не подозревая, что мы с ней знакомы.
— Твои надежды не оправдались, Пьер. Едва я заметил чёрный сапфир на её пальце, как…
— Заподозрил во всех смертных грехах, — рассмеялся де Байе. — Но ты недооценил мою дорогую Кристель. В Версале она оказалась без моей помощи.
— И неплохо преуспела, вынужден это признать, мадемуазель. Между нами: что с тем письмом? Оно у тебя, Пьер?
— Я не имею о нём никакого понятия, Франсуа, — развёл руками Пьер. — К этому я не причастен, хоть тебе и мерещится всюду мой интерес.
— Значит… Хм… Оно оказалось у де Монсежара, — заявил министр и пронзительно посмотрел на Кристель, словно желая прочитать ответ на её лице.
— Я не скажу вам ни слова, разве только в обмен на признание в подделке, — твёрдо ответила Кристель.
— Вы не понимаете, с кем связываетесь, мадемуазель, — угрожающе проговорил министр. — Пьер, объясни девочке…
— Кристель очень понятлива, — сказал де Байе, обнимая Кристель за плечи. — И я разделяю её гнев, ведь ты поступил некрасиво, Франсуа. Только мягкость герцога Денебуа позволила избежать скандала. Даже если король принял бы твою сторону, тень на твою репутацию всё равно бы легла. Согласись, хотя бы один из братьев де Байе должен иметь приличную репутацию.
— Всё, что я делаю, я делаю на благо моего короля и Франции, — гордо сказал министр и поднялся. — И впредь, мадемуазель, не дай вам бог оказаться на моём пути.
После ухода министра в гостиной повисло молчание. Де Байе потянул Кристель, чтобы она села на диван рядом с ним.
— Мне стоит прислушаться к его угрозам? — наконец спросила Кристель.
— Да, дорогая, — ответил де Байе серьёзно. — И Готье передай, чтобы он был настороже. Я отправлю с вами своих людей, пусть они сопроводят вас.
— Всё настолько плохо?
— Франсуа недолюбливает женщин, тем более таких хорошеньких и неглупых, — усмехнулся де Байе. — И ему не нравится, когда кто-то пытается в чём-либо его уличить…
— Пьер, видел бы ты, как он исправил эту несчастную цифру!
— Достаточно того, что его неудачу видела ты. Я постараюсь смягчить его, но недооценивать угрозы Франсуа нельзя. А теперь мы пойдём ужинать, и выброси всё из головы. Пусть последний вечер будет приятным.
Photo by Tim Mossholder on Unsplash