Возвращение. Твои враги
Герцог Матис и Кристель миновали рощу, когда услышали топот нескольких лошадей бросившегося им вдогонку отряда. Кристель отставала, и Матис вернулся к ней.
— Ты спрячешься в ближайшем овраге, вон за теми деревьями, — сказал он ей. — Потом поскачешь на север, когда поймёшь, что всадники далеко. Там начнётся лес, а уж в лесу тебе нет равных.
— А ты, Матис? — дрогнувшим голосом спросила Кристель.
— А я их немного отвлеку и запутаю.
— Я с тобой! Я постараюсь.
— Нет, деточка, ты не можешь двигаться быстрее, им нужен я, но тобой я не могу рисковать. Я сам найду тебя утром. Всё, вперёд, — он похлопал её коня по крупу и направился в противоположную сторону, нарочно крикнув, подгоняя коня и привлекая к себе внимание.
Кристель спешилась и спустилась в овраг. Преследователи пронеслись мимо. Она прислушивалась, не смея шевельнуться. Стало совсем тихо. Она вновь забралась в седло и поскакала в нужном направлении, смахивая слёзы, застилающие глаза.
Показался тёмный массив леса, выделяющийся на сером небе. Кристель въехала в него и поняла, что не сделает больше ни шагу. Тревога за Матиса нарастала. А ведь он успокоился, освоился в Монтрезеле и не рвался в Вервегштейн, зачем она растравила его и подбила на эту поездку? И Готье предупреждал… Проклятое упрямство. Сама она не в лучшей форме, надо было хотя бы дождаться полного выздоровления.
«Господь всемогущий, об одном тебя прошу — спаси Матиса, — проговорила Кристель, опускаясь на колени на прелые прошлогодние листья. — Пусть он останется невредим, ведь для тебя это такая малость, а для меня нет никого дороже, чем он».
Она прилегла, продолжая прислушиваться к звукам ночного леса, вздрагивая от каждого шороха, от хлопанья птичьих крыльев, от тихого ржания лошади. Сколько она может позволить себе прождать его? И что если сейчас, в это мгновение, случилось непоправимое, а она просто сидит здесь? Будь что будет, она должна быть рядом с ним. Кристель вновь взобралась на лошадь, натянула поводья.
— Ну и куда это ты собралась, деточка? — раздался голос Матиса совсем рядом. — Договорились же, что ты будешь меня ждать.
Они обнялись. Кристель обхватила его лицо ладонями и, вставая на цыпочки, принялась хаотично целовать его. Матис осторожно вытер слёзы с её щёк.
— Ну полно, Кристель, сейчас-то зачем слёзы лить? Всё хорошо. Я с тобой. Мы теперь всегда будем вместе.
— Всегда-всегда?
— Конечно, деточка, — герцог улыбнулся. — Но раз уж ты всё равно не спишь, будем выбираться отсюда. Вдруг они решат и лес заодно прочесать.
К утру они достигли границы с Монтрезелем и вздохнули с облегчением, хотя и здесь не было теперь полной безопасности для герцога. Решено было устроить привал, чтобы немного поспать и дать отдых животным.
— Мы должны спать по очереди, — сонно проговорила Кристель, опуская голову на плечо герцога.
— Да, деточка, так и сделаем, — согласился Матис и закрыл глаза.
Монтрезель их встретил солнцем, словно они пересекли границу другого мира, а не герцогства. Тёплые лучи приятно пригревали, разгоняя ночную сырость, утяжеляли веки, дарили зыбкий, но тягучий сон.
Кристель снилось, что она лежит на дне лодки, безмятежно качающейся на волнах и уносимой течением. Она проплывала мимо замка графа Нэви, мимо юного виконта, приставившего руку к глазам от яркого света, мимо старых дубов. Послышался неясный шум, небо потемнело. «Я сейчас разобьюсь, лодка несётся к водопаду», — поняла Кристель и сразу открыла глаза.
Над Матисом склонился незнакомый мужчина, ослепительно блеснул клинок в его руке, поймав солнечный луч. В одно мгновение Кристель выхватила свой кинжал и резким точным замахом отправила его в шею незнакомца. Тот захрипел и повалился на землю. Матис вскочил на ноги, быстрого взгляда ему хватило, чтобы понять происходящее. Он обнажил шпагу, Кристель вытащила свой кинжал из шеи убитого и вытерла его о траву.
Из-за деревьев вышли два вооруженных человека.
— Сдавайтесь, герцог! — крикнул тот, что был старше. — Мы исполняем волю герцога Браббе, вы должны подчиниться, или мы вынуждены будем взять вас силой.
— Воля Питера мне не указ! — ответил Матис, заслоняя собой Кристель. — И если вам дороги ваши жизни, то убирайтесь к нему и передайте мои слова.
— В таком случае мы вынуждены атаковать вас.
— Как учтиво с вашей стороны предупредить об этом, господа, — усмехнулся Матис.
Нападающие двинулись вперёд, Матис тоже. Между ними завязался бой, который довольно скоро окончился победой герцога.
— Вот проблема всех далёких земель, — сказал Матис, переводя дыхание. — Люди плохо обучены, и ничего им поручить нельзя. Их превосходство лишь в численности.
— Зато мой прекрасный герцог сражался как лев, — улыбнулась Кристель, которой наблюдение за этим сражением стоило больших нервов.
— Но если бы не ты, деточка… — Матис покосился на землю, где лежал первый убитый. — Если бы я знал, что ты на такое способна, то наверное поостерёгся бы лезть тебе под юбку на балу. Но признай, тебе тогда понравилось. И вообще, я понравился тебе с первого взгляда.
— Какое непомерное самомнение, герцог, — улыбнулась Кристель, обнимая его.
— А меня поражает твоя выдержка. На поляне три мёртвых тела, а ты совершенно спокойна. Скажи мне, ты думаешь о них?
— Нет, — ответила Кристель. — Это твои враги, к врагам не должно быть жалости.
— Я бы не хотел стать твоим врагом, — проговорил Матис задумчиво, рассматривая милое девичье лицо. — У тебя лицо порочного ангела, соединяющего в себе добро и зло. Я безумно люблю тебя, Кристель, но порой понимаю, что ты самая большая опасность, которая грозит мне. И зная это, я не в силах от тебя отказаться.
Photo by Harmony Lawrence on Pixabay
Автор публикации
