Графиня. Радостный день

274
0
Поделиться:

На развилке Дмитрий и Леонид выпрыгнули из тарантаса, велев извозчику доставить спящего Никиткина к дому, и зашагали по освещённой луной дороге.

— А ты графине понравился, — сказал Леонид.

— Думаешь? Впрочем, какое это имеет значение?

— Всё имеет! — с горячностью выпалил Леонид.

— Блистательный, с твоих слов, князь Турчин сумел разжечь мимолётный огонёк интереса в глазах избалованной женщины. Великое достижение.

— Да ты что, рисуешься? — рассмеялся Леонид. — А маменька меня в этом упрекает. Но если серьёзно, мне приятно, что ты с Софьей Александровной познакомился. Признавайся, сестрица и маменька просили на меня повлиять, чтобы я к ней не ездил?

— Нет, — лукаво ответил Дмитрий.

— А я всё равно буду. Мне у ней свободно и просто. Я младше, но не чувствую с её стороны снисхождения.

— И стар, и млад, ей каждый рад… — проговорил нараспев Дмитрий, вспомнив генерала Гольма. — Только приятеля твоего она не жалует.

— Никиткин сам виноват отчасти, — сказал Леонид. — Он волочится за недоступными женщинами. Ты знаешь, что он с нашей Марией объясниться пытался?

— И что же?

— Да ничего. Говорит, она так на него взглянула, что он язык прикусил и все слова позабыл.

— Строга сестрица.

— Да только пойми её — потом же и обиделась, узнав, что Никиткин к графине зачастил.

— А ты никак в знатока женских сердец превратился?

— Ты поживи с маменькой и сестрицей и не то запоёшь, — усмехнулся Леонид.

— Тебе грех жаловаться, ты маменькин любимчик.

— Любимчик, — согласился Леонид, — но это такая ответственность.

Братья рассмеялись.

— Как бы ещё Мария не изводила поучениями, основанными на выдуманных ею самой же правилах, так и вовсе любой бы позавидовал.

— Они с матерью…

— Добра желают, — завершил за него Леонид. — Да я понимаю, что добра, но… Разве ты не видишь, как хороша эта ночь? Как вообще жизнь прекрасна? Я передать этого словами не могу, так сладко замирает в груди, а потом сердце ухает вниз, вверх, словно на скорости по ледяной горке мчишь и от ветра того гляди задохнёшься. Мне хочется ошибаться, любить, спорить и познавать. Я не хочу, как правильно, мне нужен свой путь.

— Ну ты и разошёлся, брат, — улыбнулся Дмитрий и положил руку ему на плечо. — Но и я почему-то чувствую то же самое.

— Это влияние Софьи Александровны. Завтра, если я не просплю, поедем спозаранку на Кривое озеро. Она там будет, уж я знаю.

— А ты сам не влюблён ли в неё?

— Наверное, Мить, — честно ответил Леонид. — Но я дорожу нашей дружбой. И если ты… Если у вас… Я искренне рад буду, — смутился и сбился он под конец.

— Перестань выдумывать, — с напускной беззаботностью сказал Дмитрий. — На вашу чаровницу я видов не имею.

В доме светились окна в комнате Марии.

— Опять не спит, — сказал Леонид. — Или читает, или меня ждёт. А утром ворчать станет, что из-за меня не выспалась. А я ей разве мешаю?

— Она переживает за тебя.

— Нет, в другом дело. Когда у человека нет личной жизни, он начинает без церемоний лезть в чужую.

— Ты слишком строг, — вздохнул Дмитрий, признавая, что в чём-то Леонид прав.

Братья пожелали друг другу спокойной ночи, Дмитрий отправился к себе. Он слышал быстрые женские шаги, повышенный тон и сердитые интонации Марии, отчитывающей Леонида. «Зря она с ним как с мальчишкой, — подумал он, засыпая. — Надо бы поговорить с ней об этом».

— Князь! Где же вы, князь? — звал женский медовый голос. — Ищите лучше!

А он шагал по залитой солнцем роще и улыбался, до того легко на душе было. Где-то за деревьями пряталась графиня Виданова, то тут то там мелькал край её платья, а он не торопился, потому что знал, что всё равно её найдёт.

Дмитрий открыл глаза. Комнату заливал розовый свет, трещала без умолку на дереве сорока.

«День будет радостный», — отчего-то подумалось. Он потянулся, треснула в плечах сорочка, что оказалась мала ему, поднялся на ноги. Наскоро оделся и пошёл к комнате брата.

Леонид спал, раскинувшись и слабо посапывая. Стало жаль его будить.

Дмитрий взял лошадь и направился к Кривому озеру. Озеро это было идеально овальным по весне и в дождливое время, в жару же пересыхало с одного края, теряя ровную форму и обнажая чёрное илистое дно. В местных сказках, которые князь смутно припоминал, говорилось, что озеро может заманить на глубину и утопить, а потому купаться в нём боялись.

Турчин издали увидел спокойную водную гладь, но не озеро его интересовало — Видановой не было. «Да и откуда бы ей тут взяться? — подумал он с разочарованием. — Лёнька наговорил чего попало. Зачем бы графине ни свет ни заря ехать в это ведьминское место?»

Дмитрий спешился, прилёг на траву под ивой, сразу уезжать не хотелось. Было очень тихо. Солнце приятно пригревало, глаза закрывались. Он уснул, а когда проснулся и сел в траве, глазам своим не поверил: из воды, подняв слегка платье, выходила Софья Александровна.

— С добрым утром, Дмитрий Фёдорович, — сказала она. — Вы так смотрите, словно призрака увидали.

— Я не ожидал вас здесь… Доброго утра, Софья Александровна, — он подошёл к воде, подал ей руку.

— А кого же вы ожидали? — спросила она и улыбнулась.

— На самом деле вас… — Турчин улыбнулся в ответ. — Признайтесь, графиня, вы думаете, что я болван?

— Не думаю. Наоборот, я вам рада.

— И как это вы не боитесь в озеро заходить?

— С этой стороны берег песчаный, — ответила графиня, выжимая воду из подола. — А там, на другой стороне, вязкий ил. Но здесь ключи бьют, вода ледяная, а там тёплая, манящая. А омут на границе примерно, видите, где синяя вода с чёрной словно на одной линии встречаются?

Князь посмотрел в ту сторону и увидел водораздел. На секунду сделалось жутко. Близость омута пугала.

— А хотите, Софья Александровна, я это озеро переплыву? — вдруг сказал он.

— Нет, не вздумайте! — ответила она поспешно и схватила его за руку, чтобы удержать.

Турчин взял её ледяную руку между своих горячих ладоней, поднёс к губам и поцеловал. Её испуг тронул его.

— Любите лесную малину, князь? — спросила она, поднимая на него глаза. — Тут рядом место есть.

— Так идёмте! — сказал он с жаром и повёл её за собой к виднеющимся неподалёку берёзам. — Где же малина? — спросил он, оглядываясь.

Графиня рассмеялась.

— Да не здесь же, князь. Версты две отсюда. Но вы так уверенно шли, я не решилась остановить вас.

Дмитрий приехал домой, когда мать и сестра только закончили завтракать. Он поцеловал мать, которая ему ласково улыбнулась, положил перед сестрой букетик ромашек.

— Ты сияешь, свет мой, — сказала Анна Гавриловна. — И не спится тебе? Анисья говорит, с первыми петухами уехал.

— Хорошо дома, мама! — сказал Дмитрий. — Я будто только сейчас понимать начал, как у нас славно.

— Отдыхать везде хорошо, — сказала Мария, не притронувшись к цветам.

— Да что же ты сердитая такая? — спросил Дмитрий. — И тебе отдыхать нужно. Давай в гости съездим? Или в театр?

Мария резко поднялась.

— Спектакли нам братец устраивает, — сказала она. — А ежели все по гостям ездить начнут, что же путного выйдет?

Она ушла. Анна Гавриловна вздохнула.

— И всегда с ней так. На ровном месте недовольство находит.

Дмитрий долго сидел с матерью, рассказывал о жизни в городе, о службе, расспрашивал о её житье-бытье. Ему непременно хотелось, чтобы сегодня все были счастливы, и тем острее было жаль сестру.

Photo by jacqueline macou on Pixabay

Продолжение: Пари

Предыдущая часть: Смешанные чувства

Начало: Метель

Text.ru - 100.00%

Автор публикации

не в сети 2 года

Uma

0
Комментарии: 6Публикации: 155Регистрация: 09-09-2020

Хотите рассказать свою историю?
Зарегистрируйтесь или войдите в личный кабинет и добавьте публикацию!

Оставьте комментарий

5 × 2 =

Авторизация
*
*

Генерация пароля