Возвращение. Два короля
После нескольких перемен Луис сказал, что настало время финального выхода со встречей в центре зала. Кристель и Мэделин переглянулись: хоть это и было забавным, но порядком утомило их.
— Король идёт! — донеслось одновременно с северного и южного входов.
Придворные расступались и кланялись, Луис и Ланс шагали к центру. По залу прокатился крик изумления, когда встретились два короля. Луис заливисто рассмеялся. Представление удалось.
— Прохиндеи! — сказал король, вытирая слёзы, выступившие от смеха, и садясь в своё кресло. — Два часа перед вами разгуливал самозванец, и ни один не усомнился!
— Давно я так не уставал, — признался Ланс. — Эти хождения под придирчивыми взглядами вымотали меня больше, чем несколько суток охоты без сна и отдыха.
— Ко всему можно привыкнуть, — ответила Мэделин. — Король даже не замечает их. Вас проводят в покои, чтобы вы могли отдохнуть и переодеться.
Ланс и Кристель пошли за Клэр, по пути к ним присоединился Матис.
— Какое получилось представление, Ланс! — сказал Матис с восторгом, когда они вошли в комнату. — Признаюсь, даже я в какой-то момент подумал, что у меня двоится в глазах или я сошёл с ума.
Ланс снял королевский камзол и повалился на постель, раскинув руки.
— Самому не верится, что это было, — сказал он. — Но с королём о деле я так и не поговорил.
— После этого вы можете говорить с королём не только о делах, — улыбнулся Матис. — Я тоже не терял времени зря, друзья мои, и завёл знакомство с Белиндой, кузиной королевы.
— А вы неровно дышите к кузинам, герцог, — усмехнулась Кристель.
— Это досадное совпадение, — слегка смутился Матис. — Как твои успехи, Кристель?
— И я не осталась без внимания, — ответила она, присаживаясь на край кресла. — Какая нелёгкая принесла в Версаль герцога де Монсежара? Чего ему не сиделось в его замшелом замке с кислым вином и зелёным виноградом?
— Ты должна быть осмотрительнее, сестричка, — сказал Матис. — Он набросился на тебя, словно коршун.
— Я не успела поблагодарить тебя, Матис. Вряд ли де Монсежар поверил в это, но я хотя бы успела прийти в себя.
Матис посмотрел на герцога и сел рядом с ней.
— Ланс спит. Ты забыла свой холодный тон… Ради этих моментов я готов быть для тебя братом, кузиной, помешанным герцогом, да кем угодно готов быть.
— Матис, — прошептала Кристель, — я не могу тебе ничего обещать. Нормальная жизнь не для меня, в Париже я поняла это окончательно.
— Разве я требую обещаний, деточка? — спросил он. — Я не прошу верности, потому что и сам не способен на это. Но все эти кузины… Они ничего не значат для меня.
В дверь постучали. Вошёл слуга и сказал, что король примет Ланса завтра, гости могут провести в Версале несколько дней. Ещё он передал записку Матису. Тот прочитал её и смял.
— Похоже, кузина королевы взялась за меня всерьёз, — сказал он.
— Бедняжка Матис, — насмешливо протянула Кристель. — Я к вашим услугам. Одно ваше слово, герцог, и она не посмеет к вам подойти.
— Так нельзя, Кристель, — вздохнул Матис. — Да и она не последний здесь человек.
— С каким достоинством вы несёте эту тяжкую ношу… Вернёмся на бал, герцог. Но трудно вам придётся, если кузина совсем потеряет голову.
Белинда, одетая в бледно-розовое с вышивкой платье, оставила королеву, когда увидела Матиса. Её простое некрасивое лицо осветилось неподдельным счастьем, и Матис подумал, что Кристель никогда не будет на него так смотреть.
Он представил Белинде Кристель как свою сестру, заметив вздох облегчения, сорвавшийся с её губ.
— Знаете, герцог, если бы Кристель заняла место фаворитки короля, оттеснив Мэделин, она бы снискала поддержку многих придворных дам, — доверительно сказала Белинда, кружась в танце с Матисом. — И вы могли бы рассчитывать на особую милость короля.
— А что следует сделать, чтобы снискать вашу милость, миледи? — спросил Матис, заглядывая в невыразительные глаза Белинды.
— Достаточно одной вашей улыбки.
«Недорого-то вы себя цените, любезная кузина», — подумал Матис с долей жалости.
Де Монсежар оживился, когда Кристель оказалась в бальном зале. Он бросился к ней с несвойственной ему поспешностью, обогнав сразу нескольких претендентов, и остановился, подав руку.
— Ну же, моя птичка, ведь ты не откажешься потанцевать со мной? — спросил он, сетуя про себя, что из-за этого рывка появилась одышка.
Кристель улыбнулась.
— Если бы вы не подошли, я бы сделала это сама, монсеньор.
— Посидев возле короля, вы стали смелее…
— Я подумала, что иметь с вами хорошие отношения куда приятнее, чем быть на ножах.
— Здравая мысль посетила вашу прекрасную голову, — он хищно улыбнулся. — Я пытался сказать это при первой нашей встрече, повторю и сейчас: не люблю ложь, птичка. Ты ведь вовсе не сестра герцога де Клеманси-Пренса?
— А что это меняет, монсеньор? — спросила Кристель. — Ведь лично вам до этого нет дела? Глуп тот, кто кричит правду на каждом углу. Из неё можно извлечь куда больше выгоды.
— Посмелела… Тогда ты была испуганной синичкой, попавшей в мои силки. Ну, до того момента, пока я не понял, что ты меня отравила. В силки попал как раз я, старый индюк.
— Это был сонный порошок, а не отрава, герцог. Я хотела только узнать о госпоже де Лорентин, которая пыталась провернуть в Монтрезеле несколько интриг, а вы начали говорить о графе Нэви… Вы не оставили мне выбора.
— Хм… Разве ты не хотела выкрасть бумаги Намюр? — удивился де Монсежар.
— Нет, монсеньор, — солгала Кристель и посмотрела ему в глаза. — Если там и были бумаги какой-то Намюр, то они просто сгорели вместе с другими, уничтожить я хотела документы Нэви. Вы испугали меня.
— У меня не было ничего, компрометирующего Нэви. Старый выживший из ума граф, его одичавшие в лесах наследники… А вот Намюр… Эх, Кристель, ты всё мне испортила.
— Простите, милый герцог, — она положила руки на его плечи и невинно улыбнулась. — Если бы мы поговорили тогда, но вы начали угрожать. Я была одна в вашем замке, я не знала, что делать, и выпила много вашего кислого вина…
— Не такое уж оно и кислое, — проворчал де Монсежар. — Возможно, часть моей вины в этом тоже была. Подозрительность обуяла меня.
— Я рада, что мы всё выяснили, герцог. Надеюсь, ваш замок и коллекция пострадали не сильно?
— Бумаги на «N» выгорели дотла, сгорел мой новый стол и несколько книг, — вздохнул де Монсежар.
— Главное, что огонь не задел вас, — сказала Кристель.
— Ну хватит! — вдруг рявкнул де Монсежар. — Хватит этих любезностей, Кристель. Ты знаешь, что я занимаюсь не благотворительностью, я знаю, что и ты не ангел. Я пострадал по твоей вине, пусть не сильно, но ущерб есть. Ты могла бы как-то компенсировать это. Тогда мне будет плевать, сестра ты смазливого герцога или дочь безумного графа.
— А что с Кловисом? — спросила Кристель. — Почему я ничего не слышала о нём?
— Потому что живёшь в глуши, — усмехнулся де Монсежар. — Дворяне с разбойничьей кровью… Твой дед Анри-Поль дю Грасси, граф де Нэви, прозванный «Анри-Поль девять жизней», занимался морским разбоем. Правда, он проявлял лояльность к французской короне, а потому получил графский титул вместо виселицы. Братец Кловис пошёл в деда. Он и зовётся похоже: «Neuf Vies», Девять Жизней, Нёф Ви. Столько раз был на волосок от смерти, но живуч и везуч, как морской дьявол. Может, и тебе это везение передалось, а?
— Но вы уверены, что это именно Кловис?
— Уверен, потому что видел его собственными глазами в Сен-Валери. Этот изящный чуть вздёрнутый нос, русалочья зелень в глазах, пухлые губы, выражение невинности в распахнутом взгляде… Этель… Я сразу вспоминаю Этель, глядя на тебя и Кловиса. Поэтическая была женщина, ей посвящали стихи, её портреты заказывали поклонники. Если бы не вышла замуж за Нэви, блистала бы при дворе, — взгляд герцога потеплел. — Что же до Кловиса, наглец умеет сорить деньгами и пускать пыль в глаза, при этом манеры у него немногим лучше, чем у последнего матроса. Но женщинам он нравится.
— Герцог, если бы вы знали, как ваши слова обрадовали меня! — воскликнула Кристель. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы порадовать вас.
— А это не сложно, Кристель, — усмехнулся де Монсежар. — Мне нужно письмо лорда Ашера, которое он привёз для королевы.
Он развернул Кристель, встал за её спиной, положив руки на её открытые плечи, и зашептал:
— Тот мужчина в фиолетовом, стоящий рядом с королевой, — лорд Ашер, английский посол, прибывший в Версаль с дипломатической миссией. Я видел, что он передал королеве письмо через Белинду, и я хочу его получить.
— То есть вот так просто? — возмутилась Кристель. — Увидели письмо и захотели?
— Смотри в ту сторону и не дёргайся, — проговорил де Монсежар. — Улыбнись ему, он заметил тебя. Отлично! Да, Кристель, так просто. Письма — это моя слабость. Разве я много прошу? Одну бумажку вместо тех сожжённых.
Photo by William Krause on Unsplash
Продолжение: Посол и английская роза
Автор публикации
