Возвращение. Коллекция
Только присмотревшись внимательно к немногочисленным слугам, Кристель поняла, почему герцог обделён разговорами: он, помешанный на секретности, окружил себя глухими людьми. Но какое удовольствие владеть всеми тайнами мира в одиночестве? Девчонка, казавшаяся ему смутно знакомой, опасности на первый взгляд не представляла, и он, после того как она умылась и привела себя в порядок, повёл её в свой любимый кабинет.
— Но прежде… Прошу простить, я должен убедиться, что вы с чистыми намерениями, — сказал он, остановив её у дверей.
— Обыскивать будете? — улыбнулась Кристель, протягивая перед собой руки ладонями вверх. Внешняя безмятежность удавалась ей неплохо, но чувствовать себя спокойно при Монсежаре она не могла. Руки предательски вспотели, и пальцы чуть кололо от насыпанного в перчатку порошка.
Герцог хмыкнул, плевал он приличия. Торопливо и умело он обыскал её, не нашёл ничего подозрительного и изящным жестом пригласил войти внутрь.
Вдоль стен стояли полки, на них ящички с буквами. Убранство замка было обветшалым, ему не придавал он внимания, стеллажи же были новыми и ещё пахли свежим деревом, матово блестели коваными уголками. Монсежар погладил витые позолоченные буквы, указал на пространство вокруг и сказал с гордостью:
— Все дворяне Франции в моей коллекции. Они собраны с любовью и тщательностью. Я тот, кто знает их родословные лучше их самих, а так же ведает многими тайнами.
Кристель смотрела на всё безразлично, и герцогу стало досадно, что его слова не произвели на неё должного впечатления.
Подали вино. Герцог разлил его по кубкам, указал на кресла у камина. Кристель отпила немного, поморщилась: вино было слишком терпким и кислым, невольно она передёрнула плечами. Монсежар рассмеялся.
— Привыкли к другому?
— Можно мне воды, герцог? — спросила Кристель со смущённой улыбкой.
— Для вас всё, что угодно, птичка моя, — ответил он и посмотрел в её глаза. Кристель выдержала этот пристальный взгляд несколько секунд, а потом опустила ресницы.
Герцог пошёл за водой сам к огромной радости девушки. За это время Кристель высыпала весь порошок из перчатки в кувшин, тщательно стряхнула его с руки и размешала ножом для бумаг, успев обтереть нож о свою нижнюю юбку и положить его на прежнее место.
Герцог принёс воду, кусок копчёного окорока, ломоть заветренного хлеба и зелёный виноград, который оказался ещё кислее герцогского вина. После третьего кубка Кристель перестала следить за тем, как он наполняет его снова и снова, и немного успокоилась. Герцог перебрался к ней поближе. Его рука то оправляла оборку на её платье, то крутила прядь волос, хмельное дыхание обжигало щёку.
Очаровать герцога — вот что от неё требовалось. Но понимала она это разумом, а тело отказывалось подчиняться. И лёгкое напряжение от его прикосновений, секундный испуг во взгляде и желание отодвинуться — всё это замечал Монсежар.
— А как давно ты знакома с мадам де Лорентин, птичка? — спросил Монсежар, снова взглянув ей в глаза.
— Достаточно давно, монсеньор.
— Год, три года, пять лет? — продолжил Монсежар. — Вспомни, сколько лет ты при встречах говорила ей: бонжур, мадам де Лорентин?
— Но какое это имеет значение? — спросила Кристель, ожидая подвоха в его вопросах.
— Ответь мне, не увиливай.
— Пару лет, монсеньор.
— Забавно, — хмыкнул Монсежар. — Эту фамилию дал ей я всего несколько месяцев назад. И тебе подберу подходящую, птичка. Погоди, соображу… Рыжеволосая, зеленоглазая, юная… Кого же ты мне напоминаешь, Кристель? Пропавшую дочь графа Нэви! — сказал герцог с гадкой улыбкой. — Но на него ты ничуть не похожа, нет, — он покачал головой, — ни капли. Ты вся в мать. Красивая была женщина, я знал её лично.
Кристель побледнела, услышав фамилию отца. Она не просто не справилась с делом, но и попалась сама.
— И что же привело дочь графа Нэви ко мне?
— Вы ошиблись, монсеньор, — сказала Кристель твёрдо. — Я родилась и выросла в Монтрезеле.
— У тебя совсем другой акцент. Поверь, я безошибочно отличаю разные диалекты. Кто тебя послал ко мне?
— Монсеньор, я не понимаю, о чём вы…
Герцог взбесился. Он ненавидел, когда ему лгали, ложь он чувствовал всем нутром. Тяжёлое запоздалое понимание, что появилась она тут неспроста, стало очевидным. Вино отдавало горечью, подумалось ему. В голове гудело, конечности слегка подрагивали. Он схватил со стола свой недопитый кубок с вином, поднёс к её губам.
— Пей! — приказал Монсежар.
Кристель сделала пару глотков, оттолкнула его руку, расплескав остатки.
Наотмашь он ударил Кристель по лицу, размазал кровь по её щеке и губам, провёл дорожку до шеи.
— Зато это приятнее, чем ваши прикосновения, — сказала Кристель.
— То ли ещё будет… Разве де Лорентин ничего не рассказывала обо мне? — спросил Монсежар, чувствуя, что слабеет. — Если бы у тебя была хоть капля ума, ты бы ко мне не пришла.
Он задрал её платье и навис сверху. Кристель упёрлась руками в его грудь. Герцог ухмыльнулся с трудом, мышцы лица начали застывать, как воск, глаза его помутились, он обмяк и повалился на неё. Кристель выбралась из-под него и отползла в сторону. Всё плыло перед глазами. Снотворное действовало и на неё.
Она поднялась на ноги и взяла горящую свечу из подсвечника. Оставалось надеяться на аккуратность и педантизм Монсежара. Кристель нашла полку, на которой стояли ячейки с буквой «N», вот и Намюр… Сверху лежали письма, завязанные лентой. Она засунула все бумаги, что лежали в этом ящике, за корсет, не читая, даже если это не те письма, на поиск других у неё нет времени. Кристель опрокинула свечу на полку среди бумаг, это маленький подарок от неё для герцога.
Она разулась, и её шаги практически не слышались в мрачной тишине замка. Спустилась по узкой лестнице, никого не встретив. Идти ко входу было рискованно, он охранялся. Она отыскала ту комнату, в которой умывалась, долго провозилась с тяжёлым засовом на окне, чтобы открыть его неслушающимися руками, вылезла через окно вниз на улицу.
Сначала ей показалось, что холодный воздух бодрит, и сон отступил, но она сделала всего шагов тридцать, а потом упала лицом вниз на траву, покрытую инеем.
Хэрви, замёрзший от долгого ожидания, встрепенулся от шороха и пошёл на звук. Кто-то из слуг успел оттащить Кристель к хозяйственным постройкам, и ему пришлось вырубить троих человек и связать их, чтобы они не мешали ему забрать девушку. Он закинул её себе на плечо и пошёл к роще, в которой дожидалась его лошадь, а чуть далее была и карета.
Вспыхнувшее в одном из покоев замка огненное зарево отвлекло возможных преследователей, и Хэрви с Кристель спокойно покинули владения герцога.
Photo by Mylene2401 on Pixabay
Автор публикации
Акела промахнулся, Акела промахнулся! Ой, о чём это я? Кто-то тороплив, вот о чём 🤔 Зная тебя, я понимаю, что роман ты сократишь до рассказа, а рассказ до миниатюры. В моей далёкой от сказочности голове нарисовалось столько вариантов развития этой ситуации, а ты вуаля: и они покинули владения герцога 🦄
Мне нравится, что у тебя каждая мелочь продумана: порошок, перчатки, фамилия, зацепки, но я бы расписала эту главу в три раза больше. Такое вот мнение 📝
P. S. А в январе были лекции по драматургии, кто-то всё пропустил.
Лен, я не очень верю в роман в сети) Да и сложно писать в пустоту, но мы не сдаёмся.
Варианты были и у меня. Растянуть на несколько дней — да вполне. Он бы мог разбить этот кувшин, мог швырнуть её перчатку в камин, она могла бы не выбраться из замка, уснув в паре шагов от него. Расписать, как мужественно ворвался в замок Хэрви, но… Сложности и случайности могут как мешать, так и быть кстати. В этот раз удача на её стороне. Почему бы и нет? Просто план, который удался)
А с лекциями печально вышло. Жду тепла