Мы едем дружить, nena. Расплата
Что-то ухнуло внутри.
Когда ИИ-помощник сказал, что это не Брайс, девушка не восприняла его слова всерьез. Потому что вот он, ее возлюбленный, это его родной взгляд, его теплые руки. «Ричи» ошибся и все напутал, оно и понятно, в такой-то суматохе. Так Элио думала, пока не услышала «если все правда, и я Брайс». Частичной блокировки эмоций оказалось недостаточно, чтобы сдерживать слезы и дышать ровно. Снаружи неподвижная фигура, смотрящая сквозь незнакомца, а внутри разрывающая агония утраты.
Голос помощника в голове, он ищет по камерам города настоящего Брайса, проверяет частные рейсы, разрешение на полеты, списки погибших, выворачивает глобальную сеть наизнанку…
Исчез, пропал, Брайса больше нет, зато есть новости, которые «Ричи» зачитывает без лишнего напряжения, но с долей грусти, попутно откопав информацию по брату-близнецу, но не спешит делиться с убитой горем Элио. Портативный помощник шепчет лишь имя, после чего уходит «на безвременное обновление».
Майрон.
Она устала. Смертельно устала уже не только физически, но и эмоционально.
Она не моргает, чтобы набежавшие слезы не смели предать и стечь по щекам.
Эти слезы предназначались пропавшему возлюбленному, но Элио не позволит себе проронить хоть одну слезинку по убийце, которым оказался Брайс.
Мир вокруг замер, потемнел, стал бессмысленно мутно-серым.
Очень хотелось выпить.
Перед отключением «Ричи» объяснил, что после их горячей ночи с мистером Муном на счета Элио были устроены хакерские атаки, по ней запрашивали информацию через интерпол, файервол искусственного интеллекта перехватывал и сохранял все действия по отношению к истории и личным данным девушки. Только по этой причине ИИ-помощник взял на себя смелость организовать несколько тайных квартир, чтобы уберечь свою владелицу от преследований или чего страшнее.
Найти свободную квартиру не составило труда: взлом аккаунта на букинге, бронь на три месяца, фальсификация смерти тетушки Грации, чтобы вся семья полетела на похороны в Ирландию. С заказом оружия путем шантажа непотребными фотографиями несовершеннолетних детей-инвалидов было немного сложнее, но и это пришлось объяснять, чтобы Элио была послушной девочкой и слушалась добровольно.
Не сказал «Ричи» только, что провалы в памяти обусловлены полным контролем сознания и тела девушки. И что Элио уже была в этой квартире, как и во многих злачных местах Гвадалахары.
Если бы она знала…
Устала. До желания лечь на пол, обнять колени и выть отвратительно громко. Чтобы били и рвали волосы, чтобы выжгли глаза, а лучше размозжили голову. Но она должна быть сильной. Она все еще должна маленькому Энжелу торт.
– Я знаю кто ты, – голос все же дрогнул. Девушка нагнула голову, сморгнула крупные слезы, шмыгнула носом и выпрямила спину, – Майрон.
Их вместе бросили в яму, вместе запихнули в машину и затем отпустили, а значит, их объединяет одна беда. Нужно бежать из города, но для начала Элио обязана отомстить за несчастных невинных детей и за разбитое сердце.
Затянувшаяся пауза была прервана яростным стуком в дверь, замки продержались недолго, и спустя несколько секунд в комнате оказался «Три шкуры», нашпигованный свинцом, но улыбающийся во все свои двадцать зубов отдающими синевой губами.
– Ууу, вы тут кофе пьете, – как обычно без всяких интонаций сказал он и завалился у стены, оставляя за собой широкую бурую полосу. – Мне нельзя, из меня выльется, – он протянул руку, но она безжизненно упала.
Майрон метнулся к нему и взял за запястье. Рука была холодной, пульс еле бился. «Три шкуры» приоткрыл глаза, дотронулся до ладони Майрона, и того ударило током. Секунд на десять он завис, перед глазами ярко вспыхнуло и погасло, а потом он увидел себя у противоположной стены. С тихим стуком маленькая круглая штука, похожая на кнопку, выпала из руки «Три шкуры» и закатилась под стол, где сидела Элио.
– Я тебя знаю! – удивленно сказал Майрон и вновь приблизился к «Три шкуры», который хрипло и часто дышал. – Это Сапо. Мальчишка из небольшого оахакского племени, – объяснил он Элио. – Я был там в экспедиции лет пятнадцать назад и выкрал его накануне жертвоприношения. Можешь себе представить, в наши дни – и жертвоприношения… – удар током вернул ему некоторые воспоминания, и Майрон виновато улыбнулся. Он неловко приобнял «Три шкуры», и тот опустил голову на его колени.
– Я рад, что в тебе не ошибся, – сказал Сапо. – Мы смогли испугать Хесуса и Диего, и они решили без подозрений убрать Брайса и свалить все на него. Исполнитель отчитался о том, что Брайс мертв, но когда спустя несколько дней он, а на самом деле ты, объявился в Гвадалахаре, они знатно обделались, – Сапо издал смешок, похожий на стон, и надолго закашлялся. – Тебя и Элио должны были оставить в яме до прибытия полиции, мне удалось убрать охранника, но я немного задержался и был не один, поэтому… Мы распечатали миллионы листовок, мы писали и кричали о беспределе везде, где могли, а нас методично уничтожали, как крыс… А теперь я остался один, да и меня раскрыли. Все… было… напрасно, – Сапо слабо усмехнулся и закатил черные глаза к потолку, – по неуловимому изменению выражения его лица Майрон понял, что он умер. Он закрыл его глаза и погладил по мокрым измазанным кровью волосам.
– Да, Брайс мой брат, – тихо сказал он. – Недавно он погиб при нелепых обстоятельствах, а я сдуру решил занять его место. Жизнь владельца казино казалась мне куда интереснее, чем жизнь обычного преподавателя. Но если бы я знал, чем занимается Брайс, я бы ни за что, – он поднял взгляд на Элио, осторожно опустил Сапо на пол и сделал шаг, чтобы обнять ее. – Надо с этим покончить, другого выбора нет.
Стены сотряслись от мощнейшего взрыва, от которого вышибло окно и в стене напротив образовалась огромная пробоина.
– Ну ничего себе! – воскликнул Майрон из-под обломков мебели и чихнул от поднявшейся пыли и дыма. – Ты там цела, Элио? – наконец-то он вспомнил ее имя! – Нам бы убраться отсюда, – он потянул ее за руку к пробоине в стене, так будет надежнее. Нет времени грустить и строить планы. – А все же это забавнее, чем все мои предыдущие пятнадцать лет, – сказал он, прихватывая по пути откинутый взрывом рюкзак и споткнулся о какую-то ржавую хрень, оказавшуюся бензопилой, которая, похоже, была замурована в стену или мирно лежала и гнила в соседней квартире, но в ней все еще плескался бензин. Сгодится вместо оружия. – No pasaran, nena!
Вспышка и провал в безвременную пустоту.
Элио поняла, что «Ричи» перезагрузился и без спроса взял ее тело под управление, в считанные доли секунд заглушая слух и обоняние. От взрыва пострадали соседние квартиры, из них выбегали и выползали из последних сил на карачках обугленные несчастные.
Оплакать бы беднягу Сапо, которого она не знала, но видела, что отдал жизнь, защищая Майрона.
Возмутиться бы, что портативный помощник слишком много себе стал позволять и пора бы передоговориться о личных границах.
Заглянуть бы в глаза Майрону, который, видимо, вернул себе память и вспомнил девушку. Испугаться бы чужой смерти, но увы. Вместо этого тело Элио несло с огнеметом за спиной, выпускающей по невидимым ей целям пулю за пулей из старенького НК МР-5.
Шелковый черный халат еле прикрывал упругую торчащую грудь, полупрозрачные бирюзовые трусики практически ничего не скрывали. Но сейчас для «Ричи» тело девушки было органической машиной для убийств, а не сексуальный объект, которым можно подцепить денежный мешок. ИИ-помощник почувствовал сопротивление владелицы и со скрипом разделил сознание напополам, не переставая быстрыми перебежками двигаться в сторону стоянки. Элио словно очнулась ото сна, на секунду впилась в руку бежавшего рядом Майрона, проверяя, настоящий ли он.
– Я тебе не навредила? Он опять это сделал… Долго я была в отключке?
На стоянке из-за взрыва противно пищали и ревели сигналки, кто-то истошно орал за их спинами.
– Мне бы такую отключку, – усмехнулся Майрон, бросая на Элио восхищенный взгляд. – Ловко ты их. Интересно, где так стрелять учат? – спросил он и заметил мятую тачку «Три шкуры», стоящую чуть в стороне у выезда, когда перестал пялиться на мелькающее тело Элио. Он заглянул туда через разбитое окно и увидел оставленные в замке зажигания ключи. Сапо и об этом позаботился. Смышленый мальчик. Был. Выезд был перекрыт шлагбаумом, но бензопила, которую к этому времени оттянула ему руки, оказалась как нельзя кстати. Пока он разделывался с препятствием, Элио уже запрыгнула на водительское сидение и вскоре подобрала Майрона.
Машина уверенно неслась мимо очередного неработающего светофора, Элио куда-то сворачивала и петляла, как заправский таксист, проживший в этом городе лет двадцать.
«Ричи» как будто издевался и вернул девушке всю палитру эмоций, по мощи сравнимой с камнепадом по непокрытой каской голове. Элио морщилась и хваталась за живот от спазмов. Титанически трудно сориентироваться, виски взрывались. Откровенно говоря, выворачивало наизнанку так, что смуглая брюнетка неосознанно кусала губы и скрипела зубами, парой резких движений оставила острыми ногтями на груди алые полосы и вжималась спиной в кресло, зная, что не сняла огнемет и теперь он грозит под девичьим напором прорвать кожу сквозь тонкий халатик.
До девушки наконец дошло, что ИИ-помощник наказывает ее за возмущение.
– Черт, Ричи, сука, я отключу тебя к херам, если ты не прекратишь устраивать мне качели.
Они мчали быстро, Элио старалась не отвлекаться от дороги, хотя знала, что машину ведет не она. Каждый взгляд на Майрона так и подмывал наброситься с поцелуями и кулаками одновременно.
Брайс, предатель! КАК ОН МОГ?!
– Майрон… Как так вышло с Брайсом? Умоляю, не лги, мой портативный помощник с искусственным интеллектом читает тебя, как открытую книгу для очень тупых детей.
Майрон проигнорировал вопрос про Брайса. Он пока сам многого не знает, они не общались с братом долгие годы.
– Дрруджба*, – прочитал он нараспев еле различимое название на пиле. – Мы едем дружить, Элио.
Ему не нравилось то влияние, которое «Ричи» оказывал на Элио, и он с удовольствием бы помог ей избавиться от него, пусть только попросит.
Стоянка казино пустовала, мэр Хесус объявил траур по погибшим, сегодня все увеселительные заведения были закрыты, а люди Хесуса и Диего прочесывали город. Элио и Майрон беспрепятственно прошли мимо охраны, как-никак в нем все еще признавали Брайса. В центральном зале на игровом поле рулетки до сих пор стоял торт, белый, кремовый, чуть поплывший. Майрон зачерпнул пальцем крем и облизал его. Приторно и безвкусно, один в один как на его свадьбе. Распахнулись золотые двери боковых входов, и в игровой зал вошел Диего, с другой стороны въехал мэр Хесус. За каждым из них маячила охрана.
Лицо Хесуса язвительно скривилось.
– Вот ведь идиоты, их по всему городу ищут, а они сами сюда приперлись, – проскрипел Хесус. – Не знаю, как так получилось, что ты вернулся с того света, Брайс, но это и неважно – уже совсем скоро ты отправишься обратно. А твою девку мы убивать не будем, нет, из нее выйдет отличная подопытная крыса, жаль, долго не протянет, – Хесус засмеялся, и в этот момент в нем нельзя было узнать того доброго мэра, который вот уже несколько сроков заботится о городе и его жителях. – Тебя смешают с дерьмом, Мун, надеюсь, ты не останешься в обиде, пойми, своя рубашка ближе к телу.
Майрон слушал спокойно. Хесусу хотелось покрасоваться, он привык к публичным выступлениям, упивался своими речами и мог бы говорить часами. А Майрону хотелось вернуться в студенческий городок, пройтись по вечерней набережной с Элио, поужинать с ней в уютном ресторане. И всему этому не суждено сбыться, потому что зарвавшийся высохший старикашка решил иначе?
– А что там за история с золотом, Хесус? – спросил Майрон, чтобы прервать поток его болтовни. – Пятнадцать человек на сундук мертвеца?
– С золотом неудачно вышло, – вздохнул Хесус. – Какой-то прощелыга решил, что именно там спрятал свой клад то ли один беглый пират, то ли конкистадор, начал копать, перерыл все и нашел трупы. Золото, кстати, тоже нашел. И завертелось. Случайности, будь они прокляты. Кончайте с ними, – устало проговорил мэр и кивнул подбородком в сторону Элио и Майрона.
Движение пальцем по торту настолько вогнало Элио в краску, что на секунду она забыла, зачем здесь все сегодня собрались.
Вот кто точно знал, так «Ричи», который обронил фразу «мы вовремя».
– Отлично, тогда отключайся.
Элио говорила четко и уверенно, забыв об усталости и двигаясь уже на автопилоте. Мышцы деревянные, спину тянет, во рту пересохло. Взгляд на Майрона и уставшая улыбка появляется сама собой, а к горлу подступает ком.
Они ведь могли бы быть счастливы.
Заниматься любовью, кормить друг друга виноградом, вместе прыгать с парашютом и… И…
– Но Элио, я не могу отключиться, иначе ты умрешь, – мимо девушки свистели пули, а «Ричи» крутил чужим телом так, как если бы оно было его родным, – мы же не можем себе позволить потерять такую упругую попку?
– ЗАТКНИСЬ! Лучше умереть, чем не принадлежать себе!
Прицел, точное попадание, и охрана падает грузными мешками, Элио шипит со всей ненавистью к ублюдкам.
– Сдохните…
Она знает, что Майрон не отстает, что ему сложнее, ведь он обычный мужчина без опыта стрельбы. В этом они похожи, разве что у девушки есть встроенный за ухом искусственный интеллект.
ИИ, который многое не договаривал.
– Пойми, если бы я не указал ваше местоположение, ты могла бы остыть и простить Брайса, а разве можно такое прощать?
– ТЫ СДАЛ НАС?!
Визг раненого мэра был отвратителен, но его можно понять — охрана вокруг него заметно поредела и начала отступать, больше заботясь о своих шкурах, чем о драгоценной жизни мэра. Жалкое зрелище. Совсем рядом пролетела пуля, а следом на Элио летел громила с зазубренным мачете.
– Отключайся, ОТКЛЮЧАЙСЯ! РИЧИ, Я ПРИКАЗЫВАЮ!
– Мы навсегда останемся вместе, Франческа. Я люблю тебя, я буду оберегать тебя, как делал это всегда, – руку с пистолетом-пулеметом повело в сторону Майрона, дикий ужас в глазах у Элио от осознания, последний момент и под громкое «НЕТ» девушка навалилась всем весом на собственную руку. Глухой выстрел.
– Майрон… – Элио дрожала, губы ее не слушались. Ей становилось все теплее от выливающейся из раны крови, – за ухом. Он там… Умоляю…
Они могли бы быть счастливы. Завести котов, смеяться над глупыми комедиями и гладить друг друга перед сном.
Они же могли…
Как же она устала.
Наконец-то отдохнет.
Выстрелы, окрики, голос Диего, звучащий, как Иерихонская труба, стоны, жужжание бензопилы, летящие во все стороны куски штукатурки, обломки костей, густой запах крови и ярости. И Майрон во всем этом, размахивающий пилой, уворачивающийся от пуль, подбирающий с пола оружие, выдирающий его из чьих-то мертвых рук, чтобы снова стрелять, мочить, резать. Все в крови: стены, его одежда, белый торт стал алым от крови, но все еще стоял у рулетки, как символ пиршества смерти. Это кровавый дождь, и он необходим, чтобы смыть всю грязь, чтобы дать людям шанс на другую жизнь, чтобы… Мысли путались. Он не знал, что на такое способен, но ему не страшно.
– Кто сеет кукурузу, пусть ест свою пиноле! – орал Майрон в диком азарте битвы, краем глаза присматривая за Элио. Девушка ничуть не отставала. Майрон бросился к ней прямо по телам, под его ногами что-то хрустело, а он распинал их и резанул занесенную над девушкой руку с мачете, пила чихнула, задымила и заглохла. Тихо. Он склонился над Элио, торопливо перевязал ее бок обрывком рубашки, краем мачете осторожно вытащил чип искусственного помощника и закинул его подальше. Поднял Элио на руки и бережно, как самое главное свое сокровище, вынес из казино, которое постепенно охватывало пламя. Пусть то, что не смыла кровь, очистит огонь.
Час спустя они мчались в аэропорт, Майрон тепло улыбался бледной Элио, сидящей на пассажирском сидении, и гладил ее тонкие пальцы. Над городом вставало кровавое солнце. У них будет новый день.
Частный самолет Муна был давно готов к вылету и уже ждал их на полосе. Убираться надо было немедленно, пока на Майрона, живущего по документам брата, не обрушились неприятности. Он обязательно как-нибудь выкрутится, но сначала доставит Элио в безопасное место. Они поднялись на борт, взревели двигатели, и самолет начал разгон.
Автор публикации
