По течению
Всю дорогу до дома молчали.
Нина Михайловна маячила за окнами столовой, ждала их на обед, пришлось сесть за стол, чтобы её не расстраивать. Смирнов попробовал суп, отодвинул тарелку:
— Когда ты наконец поймёшь, я ненавижу супы, — сказал он с раздражением.
Нина Михайловна захлопала глазами, бесшумно открывая рот. Смирнов поднялся, вернулся с бутылкой виски, плеснул в стакан, отпил с удовольствием.
— Оля, скажи ему… — начала Нина Михайловна.
— Сама мне скажи, — перебил Смирнов.
— Она позволяет тебе пить! — визгливо сказала Нина Михайловна. — Она сидит и смотрит, и ей всё равно!
— Перестань нудеть! — рявкнул Смирнов. — В собственном доме покоя нет!
Он забрал бутылку и стакан, ушёл в кабинет.
Мать пилит, Ольга смотрит, и неизвестно, что хуже. К выражению жалости и сочувствия в глазах Ольги добавилось что-то новое — отчуждение.
Ольга тоже ушла. Нина Михайловна осталась одна за тщательно сервированным столом. Все её старания были напрасны.
Ольга завела машину, выехала за ворота, но на середине пути между домом и городом сбросила скорость, а потом и вовсе съехала к обочине.
«Допустим, я узнаю правду об Алине, но что изменится? Ничего. Тогда зачем куда-то ехать и что-то выяснять? Его мучают призраки из прошлого, меня мучают, давно пора бы их отпустить».
Ольга открыла бардачок — Смирнов оставил недопитую бутылку, сделала пару глотков. Ей нужно было оправдание, чтобы вернуться. Она привыкла плыть по течению и оказалась не готова принимать решения. Она ни разу не подумала: «А что, если?..», не заглянула в запретное, не настояла на своём.
***
Смирнов купил второй дом, назвал его берлогой. Там он пил и отдыхал. В нём было только необходимое. Удобная кровать, чтобы спать. Свободный стол, чтобы принимать еду. Мягкое кресло, чтобы сидеть. Никаких подушек, пуфиков, подсвечников, ваз, трёхслойных штор, сервизов и прочего барахла, которым гордилась Нина Михайловна.
Всё больше времени он проводил здесь. Сначала Ольга приезжала часто, и ему было приятно, что она по нему скучает. Потом реже, реже. Она привыкла жить без него. Он тоже.
Нина Михайловна звонила и по привычке выносила мозг: «У неё есть другой, я знаю! Она где-то шляется, а ты сидишь, рога развесил». Смирнов поддался и приказал понаблюдать за Ольгой. Она каталась по городу или гуляла в одиночестве. Ему остро стало её жалко.
Смирнов приехал на набережную. Она сидела на песке недалеко от того места, где когда-то стоял его катер. Он опустился рядом. Ольга вздрогнула от неожиданности, обняла, прижалась к нему. Долго молчали.
— Мне тебя не хватает, — сказала Ольга.
— Мне тебя тоже.
— А помнишь…
— Конечно. Всё помню.
— Я тебя люблю.
— Тебе так кажется, милая.
Смирнов встал, отряхнул песок с брюк.
— Тебя подвезти? — предложил он любезно.
— Спасибо, я сама.
Он ушёл, а она осталась на песке, как щепка, выброшенная течением на берег.
Стемнело. От реки потянуло холодом. Ольга села в машину, поехала за город. Сделала два круга по кольцу и завернула в сторону «берлоги».
Она представляла, как Смирнов обрадуется. Они будут долго разговаривать, а потом разденутся и лягут в одну постель. «Я чуть тебя не потеряла, — скажет она. — Но я всё поняла. Я больше никогда-никогда тебя не оставлю».
Охранник у входа смутился, не хотел пускать без звонка Смирнову.
— Какого чёрта? — разозлилась Ольга. — Совсем обнаглели тут!
Она зашла в дом, поднялась в спальню. На полу валялась одежда. Её место около Смирнова было занято.
Ольга спустилась. Безошибочно нашла шкаф, в котором был алкоголь. Взяла первую попавшуюся бутылку, залпом выпила, сколько смогла. По затылку побежали мурашки, ноги стали мягкими, как у плюшевой игрушки.
В арке появился Смирнов в трусах наизнанку.
— Я должен был раньше сказать.
— Не хочу тебя слушать, — сказала Ольга. — Но я желаю тебе счастья. Правда.
Сначала она думала сказать ему что-нибудь обидное, перебить всю посуду, вцепиться в волосы этой… А потом посмотрела: перед ней стоял утомлённый мужчина, которому сейчас тоже больно. Пусть будет счастлив.
Она покинула дом, Смирнов позвонил кому-то и налил в стакан из той же бутылки.
Ольга прощала измены, он ей объяснил, что физическая измена не значит ничего — простая физиология. А в этот раз к физиологии примешалась любовная химия, и она это поняла. Ольга всегда его понимала, не давила, не требовала, не устраивала сцен, она была идеальной, а он на ней так и не женился.
Охранник, предупреждённый Смирновым, сказал, что не позволит ей сесть за руль в таком состоянии, Ольга не стала спорить, положила ключи от машины на капот. Она отказалась, чтобы её отвезли домой, не захотела ждать такси, пошла пешком.
Через час она дошла до остановки на трассе, села на скамейку и задремала, прислонившись головой к стенке павильона.
***
Поезд с одним вагоном скрылся из виду, Ольга перешагнула рельсы и пошла в Степновку.
За переездом с ней поравнялся мужчина на мотороллере.
— Подвезти, красавица?
— Нет, спасибо.
Это был Паша, бывший одноклассник. Он её не узнал, забыл за двадцать лет.
Ольга открыла дверь во двор, прошла по огороду. Из тени вышел незнакомый кот, начал тереться об ноги. Мама увидела её из окна, выбежала, обняла, повела в дом.
Ощущения, что вернулась домой, не было. Она везде жила временно.
Встряхнула головой и с наигранным интересом стала спрашивать о местных новостях и строить планы на ближайшие дни. Мама охотно рассказывала, сбиваясь с одного на другое, переживала, что ничего не успела приготовить, а на сковороде потрескивала яичница с оранжевыми желтками и пар из закипевшего чайника рвался к потолку.
Ольга не знала, что будет дальше. Сейчас думать об этом не хотелось. Прошлое нельзя изменить, но с ним необходимо примириться, чтобы сделать шаг в новую жизнь.
Предыдущая часть: Закрытая тема
Автор публикации
