Новое
Тридцать первого августа Ольга спрыгнула со ступеней переполненного вагона на платформу железнодорожного вокзала и, увлекаемая людьми, направилась по туннелю в город. Ей было страшно в толпе, ведь она приехала из маленького посёлка, всё население которого поместилось бы в пригородной электричке.
Встала в троллейбусе у окна и с любопытством разглядывала дома, скверы, людей. Ольга приезжала сюда на вступительные экзамены, но тогда после экзаменов они с мамой мотались по рынку и магазинам, было не до городских видов.
В фойе общежития было прохладно. На вахте сидела важная вахтёрша с фиолетовыми волосами и цепким взглядом. Ольга показала документы, вахтёрша дала ей ключ с привязанной бинтом картонкой с номером комнаты.
Ольга нашла свою 211-ю комнату, поставила сумку, сразу же распахнула окно и присела на подоконник. Тёмные еловые ветки были совсем рядом — она протянула руку, коснулась пыльных иголок. Окно выходило на дорогу и другие корпуса общежитий: с разных сторон к ним стекались студенты с сумками и пакетами, неспешно прогуливались парочки и компании с бутылками пива в руках.
Было начало седьмого вечера. Не сидеть же одной в пустой комнате, подумала Ольга и разыскала душ, который находился рядом в блоке. Горячая вода отсутствовала, но Ольга с удовольствием ополоснулась холодной водой. Она надела чистый, заботливо поглаженный мамой, сарафан, заколола длинные, до пояса, волосы и, весело постукивая тонкими каблуками по серой плитке, вышла на улицу.
Воздух казался густым и неподвижным. Матовое солнце окрашивало в радостные оранжевые тона дома, проезжающие машины, каштановые волосы Ольги. Ей улыбались незнакомые люди, она улыбалась им, и этот последний день лета обещал скорое и непременное счастье.
Когда она вернулась, в комнате уже была соседка, пятикурсница Надежда. Она представилась полным именем и сразу предупредила, что «никаких Надь и Надюш». Надежда была девушкой миниатюрной, с несколько крупной головой и приятными чертами лица.
Её тумбочка была заставлена разными пузырьками и баночками с кремами, и перед сном она минут тридцать в непонятной для Ольги последовательности наносила на кожу одно средство за другим. Ольга к уходу за лицом относилась без фанатизма: ей хватало обычного мыла.
Первое сентября в университете отличалось от школьного: не было ни цветов, ни торжественной линейки, ни музыки. Сразу пошли в аудиторию и начали писать лекции.
В группе из двадцати четырёх человек оказалось всего две девочки, Ольга и Яна. Яна опоздала на десять минут, обвела оценивающим взглядом одногруппников, села рядом с Ольгой.
— Ой, слушай, прям как в малиннике, только наоборот, — сказала Яна вполголоса, и преподаватель сделал ей замечание.
После пар завалились в общагу — отмечать, по дороге купили в ларьке пиво и чипсы. Комната была большая, четырёхместная, расселись кто где, врубили музыку. Яна пила, болтала без остановки, Ольга молчала, сделала несколько глотков из бутылки, пиво ей не нравилось.
Курили прямо в комнате, Ольга единственная не курила, и это вызывало у неё чувство неловкости. Она стеснялась больших компаний и через час незаметно ушла.
В 211-ой тоже было полно студентов: пришли одногруппники Надежды. Появление Ольги их обрадовало: её сразу усадили за стол, наложили салат, придвинули бутерброды и фрукты, налили вина в пластиковый стакан. За ней ухаживали, умилялись её смущению, относились по-доброму снисходительно, как относятся обычно к котёнку или щенку.
Курить в комнате Надежда не разрешала, поэтому всё время кто-то заходил, выходил, хлопала дверь, от сквозняка взлетала занавеска. За окном стемнело, стали собираться в клуб, разошлись по комнатам переодеваться.
— Проветримся? — предложил Андрей, высокий кареглазый парень в голубых джинсах и чёрной рубашке, расстёгнутой до середины груди. Не дожидаясь согласия, он взял Ольгу за руку и вывел из комнаты.
Они встали у балкона в общем коридоре. Андрей развернул Ольгу к себе, окинул её наглым взглядом, небрежным жестом отбросил сигарету и потёрся лицом о её щёку.
— Ты мне нравишься, — шепнул он.
Шёпот, от которого бросило в жар, и близость взрослого парня, которого Ольга про себя считала «дяденькой», музыка, доносящаяся из всех дверей и лёгкое пошатывание от выпитого алкоголя — всё это было новым для неё.
Андрей поцеловал её в губы, просто и естественно. Те первые поцелуи, которые были у неё в школьное время, неуклюжие и стыдливые, не шли ни в какое сравнение. Его горячая ладонь скользила по тонкой блузке.
— Оля-а-а! — на весь коридор крикнула Надежда, хотя была от них шагах в десяти. — Идём посуду мыть.
— Оставайся, — сказал Андрей. — Сама помоет.
Надежда подошла к ним, посмотрела, неодобрительно поджав губы, на что Андрей хмыкнул и улыбнулся. Ольга выбралась из-под рук Андрея, соседка вручила ей стопку тарелок.
— Не вздумай с ним связаться, — сказала Надежда по дороге на общую кухню. — Он женат, но лезет ко всем подряд.
Очарование вечера для Ольги угасло: потерять исключительность и оказаться в числе «всех подряд» было неприятно.
На кухню заглянула бледная девушка с опухшими глазами.
— Моего не встречала? — спросила она Надежду, вытирая нос большим клетчатым платком.
— Привет, Леночка, — ответила Надежда ласково. — Он у меня в комнате или в коридоре.
Девушка ушла.
— Жена Андрея, между прочим, — сказала Надежда. — Постоянно его разыскивает.
— Она из-за него плачет? — спросила Ольга.
— Аллергия у неё. Но и из-за него тоже, — добавила Надежда.
Вернулись с чистой посудой. Лена не нашла Андрея, осталась у них. Сели пить чай. Заходили знакомые Надежды, всех угощали чаем. Ольга зевала и еле дождалась, когда все уйдут и можно будет лечь.
Сон был беспокойным: мелькали незнакомые лица, каждому надо было налить чаю, открывалась и закрывалась дверь, Андрей прижимался к ней, но тут же появлялась Надежда, и всё повторялось.
Photo by Sharon McCutcheon on Unsplash
Автор публикации
