Поднять веки. Чёртовы пальцы
Данил Савицкий прибавил ходу почти до бега, заставляя разлетаться в разные стороны со шлепками мелкие капли желтых от серы луж. Автобус вот-вот грозился тронуться с места, а он норовил не доехать до института. Парень неловко зацепил рукой наушник, вырывая провод из уха, когда закинул на плечо съехавший рюкзак. Однако заскочил на ступеньку к закрывающимся дверям вовремя.
Двигатель громко и навязчиво ворчал, будто сетовал на него, нерадивого, и чихала труба. Без него не уедут. Пустынные сонные улицы не способствовали появлению большого числа пассажиров. Сидящие же отражения в пыльных стёклах были похожи на бледные полупрозрачные силуэты приведений. Мало кому охота тащиться куда-то в такую рань добровольно.
Данил запихнул смазанным и раздражённым движением провод обратно, но понял, что рабочим был теперь только один наушник, а все, что было обмотано синей изолентой, нельзя отныне считать вечным. Он отсчитал грязными монетами по пять, один и два рубля нужную сумму и отдал неулыбчивому водителю. Савицкий решил занять место у окна с облегчённым выдохом. Опять сменился, что ли? Вечно что-то с этим автобусом: то сменщик запьет и к себе угонит, то расписание забудется, то колёса, то водители… Не работало сейчас и приложение снятия по карте, но он махнул рукой.
В салоне пахло привычно — жжённой резиной и пылью. Пыль была настолько ощутимой, что Данил умудрился рукавом толстовки прочертить по резинке у окна и оставить грязную полосу. У них и без того грязный и паршивый город.
С остановки был виден химзавод, трубы оставшихся цехов которого работали уже на полную мощность. За ним начинался более интеллигентный район их города, вот туда ему и надо было, в единственный в округе гидромелиоративный институт. Вокруг него расползалась нестандартно высокая огромная стена, за что была прозвана Китайской, но все на деле один железобетонный и унылый дизайн, где дни недели разнятся только погодой. Алкоголь, пожалуй, то немногое, что разбавляло изредка этот пейзаж яркими секундными кляксами, но не приносило удовольствия, теряясь в прогалах меж старых панелек.
Даня мотнул головой, отметая мысли о сне. Ещё один пропуск по причине «от пяти минут ничего не будет» ему попросту не простят, и ладно бы в трудовые обычные будни, но в дату экзамена… Он снял толстовку, позволяя предмету одежды безвольно упасть за спину, и принялся шуршать вчерашним бумажным пакетом из KFC. Автобус с натуженным хрипом тронулся с места ровно тогда, когда Данил уже распаковал «Цезарь», и по закону подлости тут же транспорт подскочил на кочке, выливая на футболку парня часть ещё не замешанной заправки.
— Твою ж! — всплеснул руками парень, но тут же замолчал. Под пытливыми взглядами, обиженно насупившись, он водил по ткани салфетками в попытке оттереть пятно.
Данил перелистнул пару уведомлений в WhatsApp’е, обмакивая фри в сырный соус. Мать волновалась, что он ей два дня ничего не писал, живой ли он вообще, не надо ли ему перевести денег… И что-то ещё от одногруппников по поводу организационных вопросов выезда за город, на который он не поедет. Ничего интересного, кроме вдохов воздуха, смешанных с фенолом, формальдегидом и каким-нибудь сероводородом. Люди скучные, природа в виде трёх засохших кустов ещё скучнее.
«С моим будничным графиком и режимом, я все больше начинаю верить, что я реально мёртвый», — подумал парень, запихивая картонные упаковки от еды, которой провонял теперь весь автобус, обратно в пакет, чтобы при встрече первой мусорки избавиться. Или сделать вид, что забыл здесь. Но подозрительно, они что, едут в другую сторону? Данил повертел по-совиному в разные стороны головой, но не стал паниковать, минут пятнадцать не окончательный приговор. Парень ещё раз сверился с расписанием и удостоверился, что не прошляпил. Тот автобус, тот маршрут, но они давно проехали поворот на институт и теперь просто по прямой доедут до выезда из города.
— Ребят, куда мы едем вообще? — подумав, точно ли хочет знать ответ, Даня обернулся, закинув на спинку руку, в пол оборота.
— Так в Чертовы Пальцы, — ответила девчонка, повернувшись с переднего сидения, болтая бутылкой Aloe в руках.
— Куда?! — переспросил удивлённо Данил, мотая головой. — Э, мужик, останови, мне в институт надо, какого черта…
— То-то смотрю не из наших, — отозвался парень, что сидел сзади всех, закинув ноги на соседнее сидение. Их и впрямь было всего восемь человек в салоне, и закралась мысль, что меж собой они все связаны и лишь Данил ни к селу ни к городу пришёлся.
— В смысле?! — фыркнул парень, складывая руки на груди, будто защищаясь. — Я не успею, если ты сейчас не развернёшься, б.., дядь! Или хотя бы не остановишь, — крикнул он водителю автобуса. — А мне нельзя!
— Я обратно уже не повезу, — грубо отозвался подскочившему к сидению парню водитель, сверкнув пронзительными глазами из под длинных растрёпанных патл.
— Останови хотя бы! — выругался звучно парень, хватая водителя за плечо. Старик с проседью, казавшийся изначально просто невыспавшимся мужиком средних лет, приобрёл крысиные и заострившиеся черты.
— Принципиально не останавливаю, — выцедил старик. — Проплачено в один конец, сто лет не возил никого туда. Тем более, ты не кинул медяник сверху, чтобы уважить, а я никогда не вожу назад. Я свою работу выполню, ты знал куда садился, парень.
— Знал! И этот автобус до института катиться должен! — рявкнул Данил яростно и остервенело. — Да хоть двести накину, если…
— Сядь и успокойся, — к Дане подошла девушка в джинсовом комбинезоне, что выглядела младше всех в компании. Она отвела его за локоть от мужика, потому что парень хотел уже, верно, вцепиться в руль или в шею мужчины от невозможности переломить ситуацию в свою сторону.
— Успокойся? — негодующе проворчал Данил, отмахиваясь от прикосновения в попытке уйти. — Что это за херня! Меня препод убьёт, а и так ему сколько отнёс на зимней сессии! Я бы посмотрел на вас! Куда мы едем вообще?
— Сказали же тебе, что на Чертовы Пальцы, — на вопрос Данила обернулся мужчина, сидящий в центре в джинсовой куртке. Он напоминал главу этого шабаша и выглядел несколько старше окружающих его товарищей. Тон его флегматически спокойный, но ощущался в этом давящий авторитет его на остальных. Внешне походил на огромного и матёрого льва с подбитой тупой мордой. Девчонка, что придерживала Даню за руку, тотчас ее отпустила. Оторвался от телефона и на его грозный голос парень с дурацкой стрижкой.
— Почему ты предпочитаешь думать, что я глухой, а не тупой! — приложил руки к вискам сначала, после взлохмачивая волосы на голове небрежно, Данил. — И че мы все туда?! — спустя паузу, посчитав до семи, спросил с плохо скрываемой злобой и едкостью парень.
Лидер, как он окрестил парня, что терпеливо ждал, пока иссякнет его поток бранной речи, снова поднял на него светлые глаза. Один из них отличался по цвету, что невольно прошла ассоциация с Воландом и его свитой.
— Ну, да, мы же за зачет с этнографической экспедицией вообще, но больше по быту глубинки. А это место колоритное, скалистое, почему так и названо, — пожал согласно плечами сидящий на заднем сидении кудрявый, и Данил даже думал, что он все это время периодически засыпал и просыпался, глядя одним глазом, как Азазелло. Но слишком был мил для него, понял Данил, когда он уставился прямо на него, орущего, как иерихонская труба. — На две недели…
— Какие две недели, мэн! Нет, мужик, ты меня обратно повезёшь, когда этих чертей доставишь! — заорал через весь салон Данил водителю, отмечая неприятно движение за своей спиной. Меньше всего он любил, когда не видит, что происходит вне его поля зрения, ибо в голове сразу рисовались красивые картинки его выбитых зубов и растекающихся по асфальту мозгов. Парень напрягся, ибо ощутил ладони на своих плечах.
— Нам ехать несколько суток только туда, да и у водилы там родственники, так что… — за плечи опустил ошалелого парня мужчина в выцветшем красном поло на наскоро уступленное второй девушкой место.
— Бл…ть… — протянул Данил, разминая пальцами переносицу и уже ощущая неприятное покалывание нескольких сот игл в голове. — В чем хоть суть этой вашей поездки, может оно связано с моим институтом хоть сколько-то, как-то простят? — он машинально охлопал себя в поиске пачки сигарет, но быстро понял, что уже как неделю старался худо-бедно держаться, чтобы не сорваться. Не то, чтобы в экономии было дело и финансы, поющие романсы, прижали, просто надо было уже отказываться. Но на нервной почве он мог ещё себе позволить. А таблетки от головы он тоже с собой не взял, поэтому остаётся медленно подыхать. А ему и жить-то, по-хорошему, не для кого, так что этому максимум родители расстроятся. Будут, как у Тургенева…
Данил отослал короткое сообщение матери, что, предположительно, нет, он точно вылетит из института, как когда-то по горящей путевке из адекватной и нормальной жизни. И он тащится к черту на куличики со странной компанией друзей друга, практикантами, в не менее странное место. Если он не умрет там, то мать его точно убьёт по прибытию домой… Данил по жизни одиночкой был и не много имел людей, что способны были выносить его отвратительный и неврастенический характер. Временами его кидало, как биполярного, от ощущения, что он сейчас пропишет в лицо, не справившись с приступом холеричности, до полной меланхолично-флегматической апатии ко всему, что находится дальше его мыслей.
— Мы по возможности собираем информацию о нечисти и верованиях народов северной и средней полосы, — с милой щербатой улыбкой огласила девушка в комбинезоне. — Где-то, где уже были, смотрим просто быт и особенности. Это мало связано с тем институтом за Китайкой, на мой взгляд. Да и как ты умудрился, собирались же со всей области…
— Я всегда на этом автобусе катался и ни разу не слышал о перемене расписания и областных покатушках. То есть, вы тоже друг друга не знаете даже? — скептично и выразительно изогнул бровь Данил.
Познакомились в процессе. Раз так совпало, — прочистив горло начал лидер. — Я Гера Долохов, географический факультет, это Денис Вишневский, он у нас по оборудованию и фотосъемке. Леня Ларин по планам. Милена по организации взаимодействий населения. Оля, Вероника Рыковы по фольклору, и Регина, она учится на биолога.
— Даня, — пожал руки парням и кивнул девушкам головой Савицкий. Ему протянули бутылку виски полупустую «за знакомство», но тот отрицательно качнул головой. — Но… Какой вообще смысл кататься так, вы же небось ещё и по всем их правилам на холодном брусчатом полу спите на матрасах или в лесу в палатках?
— Не путай с походами, товарищ, но палатки мы взяли, — усмехнулся кудрявый Вишневский с сарказмом, мол, деревня ты, деревня. Странное ощущение того, что создаёт видимость, что разбирается столь же хорошо, сколько их лидер, или так оно и есть? — Но с первым да, чаще так и есть. Мы погружаемся в быт всецело, находим домик, за символичные остаёмся, и кто-то ест борщи и не парится. Всегда есть те, кто не против. Мы все же в первую очередь с людьми взаимодействуем…
— Ден просто ненавидит леса после одного случая, — хихикнула Милена интригующе, глядя из под наращенных ресниц на Вишневского, а после сразу на Данила, звучно перестучав по спинке сидения острыми ноготочками кислотного зелёного цвета.
— На мою палатку сошла лавина! — напомнил, широко разведя руки и иллюстрируя происходящее жестами. — Ещё бы я любил после этого, учитывая, что мы откапывались до лабаза вручную полчаса… — Данил позволил себе улыбнуться в ответ на позитивное и шутливое сетование Дениса.
— Мы уже просто знакомы давно, — пояснила Милена Данилу. — Ходили от СГСПУ с Игорем Стоцким по Свердловской области, — девушка отпила из бутылки без всякой выказанной брезгливости.
— Вообще не представляю, как у кого-то в доме спать можно не со своей подушкой, не под своим одеялом, не говоря вообще о палатке, — повёл бровями Савицкий, что любил комфортный и родной дом. Те несколько метров, на которых есть родной душ с вечно забивающимся сливом, скрипучая, держащаяся на синей изоленте, кровать и вечно полупустой холодильник с догнивающим супом. — А где эти ваши Пальцы, что туда так долго добираться?
— Пальцы где-то в Западной Сибири на границе Югры. У меня в этих топях дядя Коля жил когда-то… Умер в том году, — подала голос Регина, до этого молчавшая и выглядевшая напряженнее и бледнее всех, точно готовится прямо сейчас упасть в обморок.
— С географией у меня проблемы были всегда, но чует зад, что это далеко, — вздохнул досадливо и сморщился Данил.
— Ездил до Челябинска хотя бы? — спросил Долохов, сведя густые брови.
— Нет.
— До Перми? — положив голову на сложённые руки, поинтересовался Лёня, опередив товарища.
— Да нет!
— Куда вообще ездил? — перебил желающего что-то сказать Лёню Денис, отпивая из своей бутылки темного пива и перегибаясь вперёд.
— До остановки и обратно, я за город-то только в детстве выезжал, вы о чем! — ответил, этого не стыдясь, но находя забавным, Савицкий.
Компания переглянулась, признавая, что это явно тяжелый случай. Клинический. Но тут же добродушно посмеялись и высчитали примерное расстояние от безделья до туда и в остановках. Получилось за тысячу с чем-то.
Photo by MOHAMED OSAMA on Unsplash
Автор публикации
