До утра
По шаткому мостику Алина осторожно перешла ручей. Он был не глубокий, но с крутыми глинистыми берегами.
Иван не осторожничал. Он сделал пару быстрых шагов, гнилая доска под ним прогнулась и надломилась, и он, не успев понять, что происходит, не удержался и свалился в воду.
Донёсся протяжный вой.
С пригорка Алина посмотрела вниз: Иван возился в воде, пытался подняться. Она спустилась, протянула ему руку. Иван выбрался на берег, его била крупная дрожь и одновременно трясло от смеха: «Славно побарахтался, клоун».
— Может, ещё пробежимся? — спросил Иван, стуча зубами. — Согреться бы сейчас не мешало.
— У меня тут дом есть. С печкой. Если пообещаешь ночное перемирие, отведу туда, — сказала Алина и отошла от него на пару шагов.
— А не боишься, что не сдержу обещание? — ухмыльнулся Иван.
— Боюсь, — честно ответила Алина. — Так что, здесь останешься или…
— Ладно, веди в свою избушку, Сусанин.
Шли через поля и рощи, дорогу под ногами разобрать было невозможно, но Алина сказала, что дорога есть, просто заросла за годы. Деревья вокруг стали реже, до деревни осталось немного.
Вой послышался совсем рядом. Иван замер, прислушался.
— По ходу, ты меня прямо к волку ведёшь, — сказал он.
— Это Дружок, — ответила Алина.
— Какой ещё дружок?
— Собака. Хозяина несколько лет нет, пёс одичал, но к старому дому приходит.
— Это он в лесу выл? — спросил Иван.
— Нет, тогда волк был. Слышишь, иначе звучит?
Иван разницы не заметил, но кивнул.
Вошли в деревню. Ни единого огонька. Чёрные дома с закрытыми ставнями, надвигающийся к ним лес. Алина свернула к одинокому дому — рядом с ним раньше тоже были дома, но их продали на разбор.
Прошли тёмные сени, Иван чиркнул зажигалкой, пригнулся, чтобы не задеть дверной косяк при входе в комнату. Алина принесла свечи, дрожащий оранжевый свет выхватил из темноты один угол.
— Снимай всё, — скомандовала она.
Иван стянул мокрые джинсы.
Алина порылась в сундуке, достала широкие холщовые штаны и рубашку без пуговиц, бросила дрожащему Ивану.
— Трусы тоже снимай. Я не смотрю. Штаны без резинки, там пояс, им завяжешь.
— Разберусь как-нибудь, — буркнул Иван.
Одежда оказалась ему короткой и просторной, но главное — она была сухая.
— Что, хорош? — спросил Иван.
Алина взглянула на него.
— На пугало похож.
Она затопила печь, разложила сушиться одежду, разогрела воду и поставила на пол перед ним таз с горячей водой.
— Опускай ноги.
Иван послушался. Сверху Алина укрыла его одеялом.
— Блаженство, — сказал он.
Потрескивали дрова в печи. От одежды пахло сеном. Рядом на половике сидела девушка, которую он должен убить.
— Чаю хочешь? — предложила Алина.
— А еда есть? — спросил Иван.
— Здесь что, по-твоему, столовая? Яблоко и половина шоколадки.
Сели за стол.
Окончание дня было неожиданным. Иван не знал, почему пустил всё на самотёк, и всё, конечно же, пошло не так, но это «не так» ему нравилось. Он хотел понять, почему она привела его сюда, ведь вполне могла бросить у ручья, сам бы он до утра из леса вряд ли бы вышел.
— Почему ты мне веришь? — спросил Иван.
— С чего ты взял, что я верю? — спросила Алина. — Чай вкусный?
— Угу, — Иван допивал вторую чашку.
— А у меня тётка ведьмой была.
Иван напрягся.
— Травы собирала, зелья варила. Я тоже немного умею. Ты ведь не знаешь, что я тебе заварила, почему ты веришь, что утром проснёшься?
Ивана бросило в пот. Он заглянул на дно чашки — там кружились мелко измельчённые распаренные листья и лепестки. Почему он сразу не заметил, что этот её напиток имел странный вкус? Чашка дрогнула в руке.
Алина выдержала паузу, подошла к нему и отпила из его чашки.
Иван улыбнулся, вытер влажный лоб рукой.
— Чему радуешься, дурачок? Что мне от одного глотка будет?
— Ну ты и стерва, — сказал Иван. — Правильно, что тебя заказали.
Сказал и сразу подумал, что зря. Алина отошла к печи, перевернула вещи другой стороной.
— Мне только до утра. Потом без разницы, — сказала она.
Photo by Anton Nazaretian on Unsplash
Автор публикации
