Кукла
Елена Леопольдовна вернулась из театра после полуночи. Настроение было отвратительным. Тринадцать лет она блистала в главной роли в спектакле «Жизнь куклы», а в этом сезоне вместо рукоплесканий и обожания на неё обрушились критика и придирки.
Она сбросила шубу у порога и стала подниматься по витой лестнице на второй этаж, где располагалась её уютная спальня. Феликс Родионович, режиссёр, этот старый сластолюбец, намекнул Елене Леопольдовне, что хочет отдать её роль молоденькой Юлечке.
— Как он мне сказал? — расстроенно бормотала Елена Леопольдовна. — Вы уже не та, моя дорогая, — сказала она скрипуче с интонацией режиссёра. — А почему, собственно, я «не та»? Годы оставили отпечаток? Хм… Конечно, я признаю, глаза уже не такие яркие, волосы немного поредели, пальцы не гнутся… Ах, нет, они никогда у меня не гнулись. Наверняка он спит с Юлечкой, вот и пообещал ей роль.
Елена Леопольдовна присела на пуфик перед огромным зеркалом, чтобы снять макияж.
— А Аполлон Давыдович тоже хорош, критик чёртов! — актриса провела ватным диском по идеальному фарфоровому личику. — Милочка! Вашей Кукле не достаёт «кукольности». Слишком она на человека у вас похожа! — передразнила Елена Леопольдовна критика и показала язык своему отражению.
Румяна со щёк так и не удалось оттереть, они словно въелись в матовую кожу актрисы. Елена Леопольдовна облачилась в полупрозрачный пеньюар и задумчиво остановилась перед кроватью.
— Я не верю слезам вашей Куклы, разве куклы так плачут? — сказал ей сегодня Масяев, бывший поклонник. Стоило отвергнуть его ухаживания, как он стал находить в её игре одни недостатки.
— Дурак! Куклы вообще не плачут! — почти выкрикнула Елена Леопольдовна, прошла мимо кровати и встала в коробку.
Только в коробке она чувствовала себя умиротворённо. Уже засыпая с открытыми глазами, она подумала о том, что завтра непременно надо показаться хорошему мастеру, её левая нога последнее время скрипит и вот-вот отвалится. Будет неловко, если это произойдёт во время спектакля.
Photo by Tiko Giorgadze on Unsplash