Без чувств
Домой Алина приезжала редко. Ей было тяжело дома.
Она вышла из автобуса и присела на ледяную скамейку. Показалось, что среди прохожих мелькнул папа. Но папы не было.
Шла медленно, у дома сердце учащённо забилось. «Лишь бы из соседей никто не попался». Поднялась на третий этаж, никого не встретив. Дверь открыла мама.
Пили чай и разговаривали старательно-бодрыми голосами. «Надо казаться весёлой, надо быть спокойной, надо…» А хотелось плакать. Закрыться в ванной и нареветься до бесчувствия. Но все и так считали её бесчувственной и сильной, и никому она не рассказывала о своих переживаниях.
Заглянула в комнату родителей. Там были папины фотографии, возле них стояли розы в вазе. Мама приносила свежие цветы. Алина постояла в комнате несколько минут и вышла. Ничего не изменилось. Его стол, его любимые книги, кресло, всё-всё было на местах, только папы не было.
Любая мелочь напоминала о нём. Мама многое вспоминала и рассказывала, а Алине хотелось зажать уши и попросить её замолчать. Она замирала с окаменевшим лицом и ничего не отвечала. Ей было невыносимо жаль родителей, но она не могла ни посочувствовать, ни обнять, ни что-то изменить.
Папы не стало два года назад, зимой. Незадолго до этого у Алины появились тревожные предчувствия, она не поверила в них. А утром того дня он ей приснился вдруг. Сон был странный… Папа в конце исчез. Ну что ей стоило хотя бы позвонить в то утро? Даже если бы это ничего не изменило, она могла бы услышать его голос. В последний раз.
Она думала, что у них много времени, что тут всегда её будут ждать и поддерживать, а теперь боится сюда приезжать… Когда далеко, можно почти поверить, что всё хорошо, и папа дома. Ощущение горькой несправедливости от случившегося долго её преследовало, и она ясно поняла, что никакой справедливости не существует вовсе.
«Папа бы не хотел, наверное, чтобы мы плакали. Ну, вот я бы точно не хотела… Папа бы сказал: держись бодро. А ещё он погладил бы по голове. Теперь никто не погладит».
С одной стороны, Алине хотелось, чтобы поняли и пожалели, а с другой — не любила, если её кто-то жалел. Даже в детстве, когда она разбивала в кровь колени или когда неудачно спрыгнула и качели ударили её по голове — она отходила подальше от встревоженных взрослых и, сжав зубы, упрямо повторяла: «Мне не больно. Я не упала».
Жизнь в другом городе не была лёгкой, но что бы ни происходило, Алина находила силы подняться и сказать: «Мне не больно».
Два года назад она пришла домой к одногруппнику. Сидели на кухне: Алина, он и его мама. Мама лепила котлеты и расспрашивала подробности: что, почему, где и как. Её любопытные вопросы, руки с прилипшим фаршем, треск разогретого масла на сковороде, запах подгоревшего лука и сухарей — Алина всё помнила, но не могла вспомнить свои ответы. Или она молчала? Алина ещё сама не успела осознать, что папы не стало, а чужая женщина так легко могла об этом беседовать. Но даже бестактные расспросы было вынести легче, чем поговорить сейчас с самым близким человеком, с мамой.
Иногда Алина рассматривала людей, и ей казалось, она видит, что скрыто за их непроницаемыми масками волевых, сильных, смелых. Все чего-то не хотят, все имеют слабости, все боятся. Быть честным в своих чувствах и успеть сказать о них — вот на что нужно больше всего мужества.
Алина лежала в темноте и смотрела в чёрный потолок. Надо бы включить свет и готовиться к экзаменам, но не хотелось, чтобы мама узнала, что ночью она не может спать.
Мама перестала замечать праздники, да и для Алины они стали условностью. У них не было ни ёлки, ни мишуры, ни шампанского. Просто ещё один день без дорогого человека. Днём Алина старалась отвлечь маму, рассказывала про учёбу и работу, но без подробностей, а вечером мама достала фотоальбомы. Алина долго умывалась ледяной водой, пока от холода не начало ломить пальцы, а потом вернулась в комнату, и они вместе смотрели фотографии.
Первого января ей нужно было уезжать. Они обнялись на пороге. Алина самым-самым беззаботным тоном сказала: «Пока, мам», спустилась вниз. Мама стояла у окна, махала ей рукой, Алина тоже взмахнула и почти побежала за угол.
Только в автобусе, прислонившись к оконному стеклу, можно было наконец снять свою маску.
Photo by Kacper Szczechla on Unsplash
Читать продолжение истории: Маленькие
Автор публикации
