Экскурсия
Лиса ожидала клиентов около фонарного столба, на котором, по слухам, когда-то давно повесился последний романтик. Чушь полнейшая, но клиентам нравились подобные истории. Оборванный конец верёвки, уныло поскрипывая, раскачивался от порывов ветра.
Красная вязаная шапка девушки казалась ярким пятном в наступающих сумерках. Лиса дышала на пальцы, замёрзшие в обрезанных перчатках, и посматривала в сторону дороги.
К ней приблизилось несколько хорошо одетых молодых людей. Они держались рядом, настороженно озирались по сторонам. Сразу понятно, что на окраине они впервые. Лиса предложила им экскурсию.
Деньги она взяла сразу. Сегодня семь человек. Вениамин будет ворчать, что толпу привела.
После краткого инструктажа группа свернула за Лисой в ближайшую подворотню, прошли вдоль полуразрушенной бетонной стены, спустились в канализационный люк. Полчаса они брели за девушкой по подземным каналам, боясь заблудиться и вздрагивая от шорохов и снующих под ногами голодных крыс.
Поднялись на поверхность в ста шагах от первого люка. Дом Вениамина находился рядом с «романтичным фонарём», но группа должна знать, что без проводника им никак не обойтись.
В подъезде темно, поэтому не видно ни грязи, ни ободранных стен. Зато на последнем этаже, где живёт Вениамин, горит светильник, работающий от батареек.
— Господа, это коврик, — сказала Лиса. — В вашей «Стекляшке» чисто, а здесь принято вытирать ноги.
Все, кроме Лисы, по очереди потоптались на маленьком тряпичном прямоугольнике.
— Кто хочет позвонить в дверь? — спросила Лиса. — Всего десять монет, зато сколько удовольствия!
Экскурсанты сегодня щедрые, все семеро скинулись. Звонок у Вениамина громкий, дребезжащий, а они радостно давили на кнопку, пока дверь не распахнул взбешённый поднятым трезвоном хозяин. Он не знает, что за это Лиса тоже берёт деньги.
— Т-с-с-с! Тише! — прошипел Вениамин, похожий на злую облезлую белку. — Матушка отдыхает!
Жестом хозяин пригласил гостей на кухню, Лиса опустилась в кресло в прихожей.
— Это розетка для варенья, варенье, это когда настоящие ягоды варят с настоящим сахаром, сейчас его нет, — монотонно забубнил Вениамин. — Это чайная пара из настоящего фарфора для настоящего чая, это когда листья с куста сушат и заваривают, сейчас нет…
Его голова появилась в дверном проёме.
— Немедленно встань! Испортишь мне экспонат!
Старый жмот трясся над каждой вещью. Лиса села на пол в углу и скоро задремала под его бубнёж.
— Это подставка под горячее из пробкового дерева, сейчас нет такого дерева…
Экскурсанты бродили по комнатам, заставленным разными вещами: книгами, глобусами, картами, подсвечниками, вентиляторами, утюгами, статуэтками, картинами, бутылками, мебелью.
— А напоследок, господа, мы посетим матушкину спальню, — сказал Вениамин.
Посреди тесной комнаты с истёртыми коврами и плоским телевизором с треснутым экраном стояло кресло-качалка, в нём спала «матушка» со спицами и недовязанным шарфом.
— Вот такие, господа, раньше были дома. В них было уютно возвращаться, в них было тепло и спокойно.
Вениамин бесцеремонно согнал «матушку» с кресла и разрешил посидеть в нём гостям.
— Теперь можете выбрать себе сувениры, господа, — сказал Вениамин и открыл несколько сундуков с вещами для продажи.
Он вышел в коридор, разбудил Лису.
Лиса отсчитала положенные ему деньги, Вениамин спрятал их в карман линялого халата.
— У тебя третья «матушка» за полгода. Чего они так часто меняются? — спросила Лиса.
— Не твоё дело! — Вениамин надулся.
— Для чего они вообще?
— Для душевности! — ответил Вениамин.
«Да, — подумала Лиса. — Душевности не хватает».
— Зайди ко мне потом. Разговор есть, — сказал Вениамин и бросил на Лису многозначительный взгляд.
***
Обратно шли тем же путём. Лиса впереди, экскурсанты за ней, выстроившись цепочкой.
За её спиной раздался негромкий оборвавшийся вскрик, затем звук волочения, и наступила тишина.
Фонарь Лисы скользнул по перепуганным экскурсантам. Их шестеро. Один пропал.
— Спокойно, ребята, — бодро сказала она. — Взгляну, что там, а вы ни с места. Фонарь вам оставлю.
Лиса шагнула в темноту. Через несколько метров она услышала возню и осторожно двинулась на звук. Яркой полосой вспыхнул свет, ослепляя её.
— Стоять! — гулкое эхо подхватило громкий голос.
Высокий парень лет двадцати восьми выступил вперёд. За его спиной жался к стене экскурсант.
— Назар, — прошептала Лиса, — ты что творишь? Он со мной.
— Испугались? — нагло улыбнулся Назар. — Что ты им одно барахло показываешь? А как же острота ощущений?
Он подтолкнул к Лисе экскурсанта.
— Верни то, что забрал, — потребовала Лиса.
Назар перестал улыбаться и отдал кошелёк и часы.
Лиса и экскурсант подошли к оставшимся, и она сразу показала выход наверх. Ничего, что минут на пятнадцать раньше. Они вряд ли это заметят.
Photo by Alfred Twj on Unsplash
Автор публикации
