В пустоту
С конца мая Ольга уговаривала Алину поехать с ней на пляж. Ольге нравилось лежать на песке, нравилась холодная чистая вода, безоблачное небо и солнце, музыка, доносящаяся из открытых кафе на набережной. Она быстро загорела, и ей шёл загар.
Алина для поездки выбрала облачный день. Людей было немного, но они всё равно прошли дальше и расположились под деревом. Алина по сравнению с Ольгой казалась мраморно-белой, потому что в светлое время почти не выходила на улицу.
Алина хотела готовиться к экзамену, но через полчаса уснула, отложив в сторону тетрадь. Ольга искупалась и стала искать ракушки в песке.
Подошли двое парней. Высокий издалека помахал Ольге рукой, и она помахала в ответ. Это был Диман, на этот раз вместо бумажной короны у него была шляпа. Второго, Егора, Ольга тоже видела в комнате на дне рождения Димана, он пристально смотрел на Алину, когда она пела. У Егора были зелёные глаза, никогда раньше Ольга не встречала такого оттенка. Он был красивый, но отчего-то хотелось держаться от него на расстоянии.
Диман и Ольга ушли играть в мяч, Егор присел рядом с Алиной. Ольга видела, что Алина проснулась и они с Егором разговаривают, глядя не друг на друга, а на воду. Потом Егор поднялся, позвал Димана, и они ушли.
Оставшееся время Алина была печальная и задумчивая, но сказала Ольге, что просто устала.
***
Ольга сдала сессию и уехала домой. Она хотела бы провести лето в городе, но не могла расстроить маму. Дни в Степновке тянулись долго и были похожи один на другой. Ольга валялась с книжкой на диване, помогала маме на огороде, нехотя ходила в магазин.
— Чего ты маешься? — спрашивала мама. — На озеро прогулялась бы с девчонками, хватит за забором сидеть.
«Не хочу я лезть в вашу противную воду, — думала Ольга и отворачивалась, чтобы мама не заметила появившиеся слёзы. — И девчонок никаких не хочу. Я тут задыхаюсь».
Был вечер. Надоедливо жужжали мухи, мычали возвращающиеся с луга коровы, пьяный сосед гонял по своей половине двора жену. Ольга собрала с земли несколько яблок в подол, села на крыльцо и задумалась.
Она не сразу заметила, что открылась калитка, а когда подняла глаза, Алина была уже рядом с ней. Ольга вскочила на ноги, посыпались яблоки. Промелькнула мысль, что она перегрелась на солнце, и Алина ей померещилась.
— Я же тебе обещала, что приеду, — сказала Алина.
Ольга чуть ли не прыгала от радости и не знала, куда её вести и что делать в первую очередь. После ужина Алина захотела посмотреть Степновку, хотя Ольга предупредила, что у них и смотреть-то нечего.
Алина прошла по маленькому огороду, понюхала зонтик укропа, погладила огромный только начинающий краснеть помидор, сорвала с ветки матово-розовое яблоко. Ольга и мама переглянулись и улыбнулись: городские всегда так делают. Тётя Таня тоже сразу обходит огород, будто никогда ни укропа, ни яблок не видела.
Пошли по главной улице: у домиков сидели бабушки, Алина с ними здоровалась, они отвечали: «Здравствуй, дочка» и принимались обсуждать «это чья такая», не дожидаясь, пока они пройдут.
Тянуло дымком от бань, сладко пахло нагретыми за день яблоками, ноги утопали в мягкой придорожной пыли.
— Как приятно, — сказала Алина.
Начало темнеть. Ветерок доносил с озера запах тины и кваканье. Полная луна отражалась в чёрной неподвижной воде. Они сели на песок.
— Алин, уговори маму, чтобы она меня в город отпустила, — попросила Ольга.
— А что ты будешь в городе делать?
— А что я тут делаю?
— Приносишь радость маме, — ответила Алина. — Она ещё не готова тебя отпустить.
— Но тебя же отпустили?
— Моей маме сейчас не до меня. Она, конечно, зовёт меня домой, но я знаю, что мешаю ей разговаривать с папой.
— Но ведь он…
— Да. Мы обе понимаем, что это не совсем нормально, но это её способ жизни без него. У меня замечательный папа. Умный, интеллигентный. Но я совсем его не знала, только недавно это осознала. Он много рассказывал о своём детстве, истории были разные, и смешные тоже, а я всё забыла. Первая книга, которую я прочитала — о Робинзоне Крузо, потому что папа пересказывал мне её перед сном, это было лучше сказок. Потом были Блад, Нельсон, первооткрыватели. Я ела крупно нарезанный репчатый лук, заправленный солью и маслом — чтобы цинги не было, так меня все эти истории впечатлили. Он нравился женщинам, но почему-то мама совсем его не ревновала. У него было много друзей, но к нам домой они не приходили. Мама не любила всякие сборища. Ей хотелось жить в уютной закрытой коробочке. Папа это понимал. Он мечтал о путешествиях и мог бы прожить совсем другую жизнь, если бы не встретил мою маму, если бы не появилась я. Коробочка вместо открытого моря…
— А я своего совсем не помню. Мама говорила, что он приезжал, когда мне было два года, но я испугалась его бороды и всё время просидела под столом. Они познакомились на юге, маме было за тридцать, и это был её последний шанс. Наверное, он был женат. Бабушка маму попрекала, позорищем называла. И только за год до её смерти они помирились. Я пришла из школы, а они сидят в обнимку и плачут. В детстве часто слышала про себя: «Олька-то нагулянная». Я тогда собой гордилась, думала, хвалят меня, что гуляю много. Раньше он открытки на праздники присылал, но уже несколько лет молчит.
— А ты отвечала? — спросила Алина.
Ольга покачала головой.
— Сама напиши. Может, он устал писать в пустоту.
Утром Алина уехала, а Ольга осталась. Она всё так же считала дни до конца лета, но старалась не показывать маме, что ждёт возвращения в город.
Автор публикации
